История твоей жизни (сборник) - Тед Чан (2002)

Эта форма письменности была сродни примитивной системе знаков, читателю которой требовалось знать контекст, чтобы понять послание. Подобные системы считались слишком ограниченными для систематической записи информации. Тем не менее вряд ли гептаподы достигли своего уровня технологий только с устной традицией. Это означало, что возможны три объяснения. Первое: у гептаподов существует настоящая система письменности, но они не хотят пользоваться ею перед нами; полковник Вебер придерживался этой теории. Второе: технологии, которые используют гептаподы, принадлежат не им, они позаимствовали их у кого-то. Третье – и самое интересное для меня: гептаподы используют нелинейную систему правописания, которая приравнивается к истинной письменности.

Помню разговор, который состоится, когда ты будешь учиться в одиннадцатом классе. Будет воскресное утро, и я буду готовить омлет, а ты – накрывать стол для позднего завтрака. Ты будешь со смехом рассказывать о вечеринке, на которой побывала прошлым вечером.

– Надо же, – скажешь ты, – вес действительно имеет значение. Я выпила не больше парней, но напилась намного сильнее.

Я попытаюсь сохранить нейтральное, приятное выражение лица. Действительно попытаюсь. Потом ты скажешь:

– Мам, ну ладно тебе.

– Что?

– Ты ведь в моем возрасте делала то же самое.

Я ничего такого не делала, но знаю: если скажу тебе об этом, ты потеряешь ко мне всякое уважение.

– Ты ведь помнишь, что нельзя садиться за руль или в машину, если…

– Господи, разумеется, помню. Думаешь, я полная идиотка?

– Нет, конечно, нет.

Я буду думать, что ты совершенно, безумно не похожа на меня. И это напомнит мне снова, что ты – не мой клон; ты можешь быть чудесной и восхитительной – но не можешь быть человеком, которого создала я.

Военные установили в лагере с зеркалом трейлер для наших кабинетов. Я увидела Гэри, идущего к трейлеру, и помчалась на перехват.

– Это семасиографическая система письменности, – сообщила я, догнав его.

– Прошу прощения?

– Давай покажу.

Я затащила Гэри в свой кабинет, подошла к доске и нарисовала круг, пересеченный диагональной линией.

– Что это значит?

– Запрещается?

– Верно. – Я написала на доске слово «ЗАПРЕЩАЕТСЯ». – Равно как и это. Но лишь одно представляет речь.

– Ладно, – кивнул Гэри.

– Лингвисты называют такую письменность, – я показала на слово, – глоттографической, поскольку она представляет речь. Все человеческие письменные языки относятся к этой категории. Но этот символ, – я показала на перечеркнутый круг, – представляет собой семасиографическое письмо, поскольку передает значение, не прибегая к речи. Между его компонентами и конкретными звуками нет связи.

– И ты считаешь, что именно так пишут гептаподы?

– Судя по тому, что я видела, да. Это не пиктографическое письмо, а нечто намного более сложное. У него есть собственная система правил для построения предложений, вроде визуального синтаксиса, который не связан с синтаксисом устной речи.

– Визуальный синтаксис? Можешь показать пример?

– Минуточку.

Я села за стол и открыла на компьютере запись вчерашней беседы с Фыркуном. Повернула монитор, чтобы Гэри мог видеть.

– В их устной речи существительное несет указатель падежа, определяющий, является ли оно подлежащим или дополнением. Однако в их письменной речи роль существительного определяет ориентация его логограммы относительно логограммы глагола. Вот, взгляни. – Я показала на одну из фигур. – Например, когда «гептапод» и «слышит» объединены таким образом, с параллельными черточками, это означает, что гептапод слышит. – Я показала другую фигуру. – Когда они объединены так, с перпендикулярными черточками, это означает, что гептапода слышно. Такая морфология применима к нескольким глаголам.