Масонство культура и русская история Историко-критические очерки - Острецов Виктор Митрофанович (1998)

Среди других специфических черт масс-культуры, в том числе и художественной литературы, — «извращение на местах линии центра» и предполагаемая непогрешимость некоего мистического начала, именуемого «партией», но независимого от эмпирического состава реальной организации партии и от ее деяний. Излюбленной темой для кино и литературы становится борьба «правильного» жреца — какого-нибудь секретаря районного комитета — с неправильными жрецами и в конце концов его победа. Эта победа обусловливается лучом света из Кремля. Иногда это может быть и «рядовой» труженик, маленький человек, но всегда торжество правды связано с достижением того мистического ядра «партии», из которого исходит свет.

Для общего тона жизни жителей Империи характерно и ожидание «обновления» от нового «императора», и предполагаемый «золотой век», и «борьба с бюрократией», от которой все зло и к которой сама «партия» не относится.

Но главным, все-таки, что определяет общее мироощущение каждого подданного, — это ощущение своей зависимости от вышестоящих лиц, чувство своего бессилия что-либо понять и изменить в своей судьбе радикально. В этих условиях основное свойство «массовой культуры» — ее компенсаторность. Такую же роль играет и русская классическая литература. Читатель уходит от скучной регламентированной повседневности в тот мир, где люди живут «красиво», где они живут богато, где балы сменяют один другой, где герои говорят изысканно и где люди живут втихих и просторных особняках, они влюбляются так возвышенно и красиво. Каждый сам себе хозяин, нет ни парткомов, ни колхозов, ни НКВД. По существу, читатель переносится как бы в тот «золотой век», в котором он и хотел бы жить.

Я, помню, еще в юности смотрел фильм «Евгении Онегин», и после сеанса я услышал, как один генерал говорил другому: «Что скрывать, мы все хотели бы жить вот так».

Если для тоталитарного режима нужна водка, наркотики, спаивание, то также нужна и эта литература, в которой человек исчерпывает себя в своих фантазиях.

Мир иллюзий подменяет собой мир реальный и оказывает наркотическое действие на человека. Чем более гениально произведение, тем более оно поглощает человека, тем оно притягательнее и правдоподобнее. Человек насыщается чужими образами и мыслями, гениальными сравнениями и аллегориями, тонкими извивами чужого ума, но собственный его творческий лик затуманивается, язык упрощается и переходит в зону пассивного, мысль отучается от самостоятельной работы, глаз перестает видеть, и ум ищет Цитаты к подходящему случаю, даже к описанию природы.

Громадная лукавая сила великого фальсификатора создает утопию и утверждает идеологический спекулятивный «материализм», веру в плоть как единственную реальность и ценность.

Много книг, много преклонения перед гуманизмом «великих» и «гениальных», но вражда человека к человеку растет. Гуманизм всегда оборачивается любовью только к себе. Космофилия всегда ведет к враждебности, уподобляет человека демону, делает человека «сыном ночи» (I Фес.5.5). Под воздействием искусства, особенно кино и литературы, из мирскости и плотскости возникает своеобразное опьянение миром. Жизнь превращается в сладостный сон, полный ночных обманов и прельщении. Опьяненный таким образом человек не видит опасности, стоящей перед ним. Космофилия и стала той ловушкой, в которую попал наш народ, отрекшийся от реального бытия, от мира не выдуманного, но мира Божьего.

В фантастическом мире человек замещает самого Бога, сам становится Богом, ибо свободно творит в грезах свой мир. В этом представлении себя равным Богу —  источник всех человеческих грехов и падений.