Битва за Рим (Венец из трав) - Колин Маккалоу (1991)

— Каждый восьмой денарий будет изготавливаться из бронзы с примесью свинца — дабы уравнять его вес с серебряным, — а затем подвергаться серебрению. Я произвел расчеты с ультраконсервативных позиций. А именно, я предположил, что на два урожайных года у нас будут приходиться пять неурожайных, что, как всем вам известно, значительно мрачнее реального положения. В действительности урожайных лет выпадает больше. Как бы то ни было, нельзя сбрасывать со счетов возможность нового большого голода, подобного тому, который нам довелось пережить в результате войны с рабами на Сицилии. К тому же процесс покрытия монет серебром более трудоемок, нежели чеканка обычных серебряных денег. Поэтому я накинул, взяв за основу расчетов сочетание один к восьми, тогда как на самом деле не чисто серебряным будет лишь один из каждых десяти денариев. Таким образом, как вы понимаете, казна ровным счетом ничего не теряет. Не пострадают и торговцы, пользующиеся при расчетах денежными бумагами. Главная тяжесть этой меры ляжет на тех, кто принужден пользоваться чеканными деньгами. Но что самое важное, с ее помощью нам удастся избежать проклятия прямого налогообложения.

— Но зачем все эти сложности? — подал голос претор Луций Луцилий, который, как и весь его род, был умен на словах, но совершенно туп, когда дело доходило до расчетов и практических вещей. — К чему делать посеребренным каждый восьмой денарий, когда можно просто выпускать в таком виде каждую восьмую партию монет?

— А затем, — терпеливо принялся объяснять Друз, — что, на мой взгляд, необходимо, чтобы никто не мог отличить чисто серебряную монету от посеребренной. Если целую партию выполнить из бронзы со свинцом, никто не захочет принимать такие деньги.

Сколь бы невероятным это ни казалось, но Друз отстоял-таки свой закон о продовольствии. Под давлением казначейства, которое пришло к тем же выводам, что и Друз, и оценило выгоду такого «разбавления» серебряных денег посеребренными, Сенат санкционировал постановку законопроекта на обсуждение в народном собрании. Самые влиятельные из всадников быстро осознали, что новшество не доставит им особых хлопот при расчетах, не связанных с наличными деньгами. Разумеется, они понимали, что мера эта затронет всех, и видели различие между полновесной монетой и бумагой. Но, будучи прагматиками, они еще лучше знали то, что единственная ценность каких бы то ни было денег заключается в той вере, которую питают по отношению к ним люди.

К концу июня закон вступил в силу. Отныне государственное зерно должно было продаваться всем желающим по цене пять сестерциев за модий, а казначейские квесторы и viri monetales, которые должны были контролировать процесс чеканки, готовились к выпуску пробной партии посеребренных денег. Конечно, на это требовалось время, однако предполагалось, что к сентябрю уже каждый восьмой новый денарий будет посеребренным. Раздавался ропот. Цепион протестовал не переставая. Всадники тоже не были поголовно довольны политикой Друза, а низы подозревали, что их решили надуть каким-то непонятным им образом. Но Друз был не чета Сатурнину, и Сенат был ему за это признателен. Проводя голосование в народном собрании, он требовал соблюдения приличий и законности, иначе, говорил Друз, собрание будет распущено. Он также не искушал своим поведением авгуров и не применял силовую тактику.

В конце июня Друз был вынужден приостановить проведение в жизнь своей программы: наступил летний перерыв, во время которого заседания Сената и комиций не проводились. Обрадовавшись передышке — ибо общая усталость и апатия начали заражать и его, — он тоже покинул Рим. Свою мать с шестью вверенными ее заботам детьми он отправил на свою роскошную приморскую виллу в Мизену, а сам навестил сначала Силона, затем Мутила, после чего в компании обоих проехал по всей Италии.