Битва за Рим (Венец из трав) - Колин Маккалоу (1991)

— Пойдем в город вместе со мной и поживем в моем доме, — предложил Цицерон, не сдерживая слез; хотя он ненавидел и боялся Помпея Страбона, но не мог устоять перед отчаянием его сына. — Гней Помпей, я встретил Акция! Он приехал в Рим, чтобы поставить здесь свою новую пьесу, а когда возник конфликт между Луцием Цинной и Гнеем Октавием, заявил, что уже слишком стар, чтобы возвращаться в Умбрию, пока продолжаются эти кошмарные беспорядки. Я подозреваю, что ему просто нравится эта драматичная атмосфера, переполненная такими страстями! Прошу тебя, пойдем! Останься у меня на время! Ты достаточно близок с великим Луцилием и получишь большое удовольствие от общества Акция. Это позволит тебе забыть весь ужас.

— Нет, — отказался Помпей, — я поеду домой.

— Со своей армией?

— Это армия моего отца. Она принадлежит Риму.

Через несколько часов молодые люди вернулись на виллу возле Коллинских ворот, где была последняя резиденция Помпея Страбона. Ни один из них — и меньше всего опечаленный Помпей — не подумал о том, чтобы установить охрану вокруг этого места. Полководец был мертв, а на вилле не имелось ничего ценного. Из-за эпидемии слуг оставалось очень немного. После ухода Помпея-младшего и Цицерона они уложили тело Помпея Страбона на постель, и две рабыни остались дежурить возле него.

Возвратившихся юношей вилла встретила пугающей пустотой. Когда они вошли в комнату, где лежал Помпей Страбон, то обнаружили, что тело исчезло.

— Он не умер! — торжествующе воскликнул Помпей-младший, и его лицо покрылось румянцем недоверчивой радости.

— Твой отец, Гней Помпей, мертв, — отозвался Цицерон, который не особенно переживал по поводу его смерти, а потому сохранил здравый смысл. — Успокойся и пойдем отсюда! Ты ведь знаешь, что он был мертв, когда мы уходили. Мы обмывали и одевали его. Он был мертв!

Радость исчезла, но нового потока слез не последовало. Вместо этого лицо молодого Помпея окаменело.

— Но тогда что все это значит? Где тело моего отца?

— Думаю, все слуги ушли, даже больные, — отозвался Цицерон. — Пойдем искать.

Но поиски ни к чему не привели. Молодые люди не обнаружили ни малейшего намека на то, куда могло подеваться тело Помпея Страбона. Помпей-младший и Цицерон, один все более мрачный, другой все более смущенный, покинули виллу и в раздумье остановились у Номентанской дороги.

— Куда мы пойдем — в лагерь или к воротам? — спросил Цицерон.

И то и другое находилось совсем неподалеку. Помпей наморщил лоб, подумал и решился:

— Мы пойдем в командную палатку отца. Возможно, солдаты перенесли его, и теперь он лежит там.

Они повернулись и пошли к лагерю, но в этот момент услышали чей-то голос:

— Гней Помпей! Гней Помпей!

Оглянувшись, они увидели, что к ним бежит растрепанный Брут Дамасипп, на ходу размахивая руками.

— Твой отец! — задыхаясь, проговорил он, подбегая к Помпею.

— Что с ним? — очень спокойно и очень холодно спросил тот.

— Римляне похитили его тело, заявив, что хотят привязать к ослу и протащить по всем улицам! Одна из женщин, что дежурила возле него, рассказала мне об этом. И я, как дурак, тут же бросился бежать, надеясь поймать их. К счастью, я увидел тебя, иначе они, вероятно, сделали бы со мной то же самое. — Он посмотрел на Помпея-младшего с тем же уважением, с каким привык относиться к его отцу. — Что прикажешь делать?

— Приведи сюда немедленно две когорты солдат, — отрывисто приказал Помпей, — с ними мы войдем в город и отыщем тело.