Слишком близко - Аманда Рейнольдс (2017)

– Помнишь нашу глупую словесную игру? Мы играли в нее еще до рождения детей.

– Какую? – сонным голосом спрашивает он.

– Какие сверхъестественные способности ты бы выбрал? Или если бы ты собирался меня убить, то как бы это сделал?

– А ты сама уже решила?

Через уголки закрытых жалюзи сочится лунный свет, и видно, как Роб щурит глаза, улыбаясь.

Я говорю, что хотела бы путешествовать во времени, а он отвечает, что не знает, какие способности выбрал бы. Игра его явно забавляет.

– А ты уже решила, как от меня избавишься? – с любопытством в голосе спрашивает он.

– Зарежу. – Я кладу руку на его обнаженную грудь. – Кухонным ножом.

– Неплохо, неплохо. – Он, смеясь, перехватывает мою ладонь. – Надеюсь, смерть будет мгновенной. К тому же в кухне у нас целая подставка с ножами – всегда под рукой.

– А как бы ты меня убил? – Я приподнимаюсь на локте в ожидании ответа.

Помедлив, Роб говорит:

– Думаю, я бы задушил тебя голыми руками.

Он хватает меня и притягивает к себе, и мы оба смеемся.

Глава 3

Один день после падения

Первое, что бросается в глаза, стоит мне переступить порог дома – округлая вмятина у подножья лестницы. В штукатурке справа от ступени, которая приняла на себя удар, виднеется отпечаток черепа. Проследив мой взгляд, Роб тянется меня обнять, но я уклоняюсь, инстинктивно прикрывая руками шишку на голове. Я рассматриваю лестницу, представляя падение. Должно быть, я пролетела восемь-девять ступеней, когда оступилась. Если я в самом деле оступилась. Я замираю, пораженная догадкой, и бросаю взгляд на Роба, ковыряющего штукатурку носком ботинка.

– Придется перекрашивать лестницу. И штукатурку…

Я прошу его не спешить; суета и шум мне сейчас совсем некстати.

– Конечно, это подождет. – Он снимает с моих плеч свой пиджак, который набросил, когда я выбиралась из машины, вешает его на перила и говорит, чтобы я шла наверх, а он поставит чайник.

Я медленно поднимаюсь по ступенькам, разглядывая фотографии на стене – из школы и из нашего отпуска на двоих. Боюсь встретить незнакомый кадр и с облегчением ни одного не нахожу. Саша всегда была натуральной блондинкой; ее пышные волосы контрастируют с оливковой кожей. Она легко загорает, как и отец. Он тоже блондин, только уже поседевший. Зато у Саши мои волосы – такие же блестящие и гладкие. Фин – вылитый дедушка, в честь которого его назвали и которого он толком не помнит: черные волосы и тонкие черты лица. Тут мои виски простреливает резкая боль; я хватаюсь пострадавшей рукой за голову и бессильно опускаюсь на ступеньку, закрыв глаза. Приступ оживляет картину из прошлого, немного размытую, но явственную, и, борясь с мучительной пульсацией, я вглядываюсь внимательнее. Я вижу двоих – Роба и себя. Мы стоим наверху лестницы и ожесточенно спорим, но, кроме того, Роб держит меня за руки. Я открываю глаза. Он бежит ко мне по лестнице.

– Джо, что с тобой?!

Боль нарастает, как будто черепную коробку проткнули кинжалом. Хочу спросить, что произошло до падения, однако в последний момент сдерживаюсь. Роб стоит двумя ступенями ниже и встревоженно смотрит на меня.

– Давай помогу. – Он протягивает ладонь.

– Я сама. – Я встаю и поднимаюсь по ступеням, затем прохожу мимо трех пустых комнат в нашу спальню.

Кровать не застелена, на полу ванной валяется влажное полотенце. Роб с извинениями бросается его поднять, затем, откинув одеяло, расправляет простыни и жестом приглашает меня лечь. Пока я забираюсь в постель, он поддерживает ладонью мой затылок, мягко подталкивая голову к подушкам.

– Как ощущения?

Он нависает надо мной, закрывая собой всю комнату.

– Лучше. – Я приподнимаюсь и сажусь, опираясь спиной на подушки.

– Ну и отлично. – Он приносит больничную сумку и ставит рядом со мной. – Пойду сделаю чаю.