Песочные часы - Майра МакЭнтайр (2011)

— Хреново. — Я с такими заведениями была слишком хорошо знакома. Интересно, а Калеб? Знал бы он, с чем столкнется, когда будет к ней ходить.

— Хреново, — согласился Майкл. — Раньше Калеб был совсем другим, очень целеустремленным. Он чемпион по плаванию. Бассейн в «Песочных часах» был сооружен специально для него.

Да, у него же тело, как у пловца, особенно плечи. И шесть кубиков пресса.

Точнее, восемь.

В кои-то веки сработал фильтр, и я ничего не сказала. Подтянувшись на руках, я уселась на стол:

— Я еще не в курсе, что у него за способности. Можешь сказать?

— Я-то могу, — ответил Майкл. — А вот он сам этого бы не сделал. Ты в курсе, кто такие эмпаты?

— Я знаю, что такое эмпатия.

Майкл взял карандаш и начал ритмично стучать концом с резинкой по столу.

— Есть некоторая разница. Эмпат — это человек, который обостренно чувствует эмоции других людей, порой независимо от того, хочет он этого или нет. И эти способности не ограничены временем и пространством — эмпат может уловить, что чувствует любой другой человек в любое время и где бы он ни находился. Но талант Калеба в основном распространяется на тех людей, с которыми он и в жизни как-то общается. Например, он может узнать, что чувствую я, потому что он мне как брат.

— А почему он назвал Аву Сияющей?

— Ты книгу читала?

— Нет, только отзывы о ней и о фильме. — Я ужастиков избегала, особенно про призраков и психопатов. Меня спасал Интернет, в котором всегда можно было найти краткое содержание любого произведения — это позволяло мне познакомиться с поп-культурой в достаточном объеме, не слишком в нее углубляясь. — Надеюсь, она не держит в своей комнате топор и не пишет помадой на дверях?

Майкл выразительно посмотрел на меня:

— Калеб любит клички придумывать. Он говорит, что в голове у Авы такой же хаос, как и у отца в романе, и что она настолько же презирает власть. Она, как правило, делает все, что захочется и когда захочется.

— У него все прозвища такие навороченные?

— Нет. Просто у него к Аве своеобразное отношение. Может, это связано с тем, как она ведет себя при мне.

— Э-э… Калеб скоро закончит обниматься с унитазом, может, поговорим о нем, пока он не вернулся? — предложила я. Обсуждать соперницу не хотелось.

— Верно. — Майкл уронил карандаш на стол. — Я думаю, что вся его напускная грубость оттого, что он слишком ранимый в душе. Он все делает нарочито — одевается, ведет себя… Он старается держать с людьми дистанцию, потому что так ему не придется чувствовать то же, что и они. Ему хватило и того, что случилось с отцом, а мамин срыв чуть не прикончил его самого.

— А сейчас он ощущает ее эмоции?

— Нет. — Майкл покачал головой. — После ее попытки уйти больше нет. Он винит себя за то, что не предчувствовал того, что она собиралась сделать.

У меня сердце заныло от жалости к Калебу. Отец у него погиб, а мама хоть и жива, но общаться парень с ней не мог. Ему хотя бы не приходилось чувствовать то же, что и она. Наверняка ему и без этого было достаточно тяжело видеть ее в таком состоянии.

— Его проблема еще и в том, что он не всегда понимает, почему люди переживают конкретные эмоции. И он их не всегда правильно интерпретирует: Калеб может подумать, что чувства людей направлены на него, и лишь потом разберется, что это не так, — рассказывал Майкл, катая ладонью карандаш по столу. — Однажды он мне признался, что любит плавать, потому что сквозь воду эмоции не проходят. Это единственное место, где он может от них укрыться.

Да, в таком случае мне бы тоже хотелось иметь собственный бассейн.

— А почему он так себя повел, когда ты меня ему представил? Мне казалось, что ему обо мне уже известно.

— Известно. Но то, что ты оказалась здесь, среди нас, говорит о том, что ты согласилась попытаться спасти Лайема.