Шелковый путь. Дорога тканей, рабов, идей и религий - Питер Франкопан (2015)

Прекрасный новый город был построен на месте старого византийского города на берегах Босфора. Со временем он не только стал соперничать с Римом, но и превзошел его во многом. Здесь были построены огромные дворцы и ипподром для гонок на колесницах. В центре города была возведена колонна невероятных размеров, вырезанная из куска порфира, с вершины которой на окрестности взирал император. Новый город назвали Новым Римом, однако очень скоро он стал известен по имени его основателя Константина как Константинополь. В новый город были перенесены общественные организации, которые ранее располагались в Риме, включая Сенат, члены которого насмехались над нуворишами – детьми медников, колбасников и им подобных[132].

Константинополь должен был стать самым большим и значимым городом в Средиземноморье, намного превосходя своих конкурентов по размеру и значимости. Хотя многие современные ученые уверенно отвергают идею о том, что новый город должен был стать столицей империи, щедрость, с которой тратились ресурсы при его постройке, говорит сама за себя[133]. Константинополь располагался в стратегическом месте, где проходили основные пути, в том числе и морские, ведущие в Черное море. Кроме того, именно отсюда можно было следить за развитием событий на Востоке и на Севере – на Балканах и равнинах Паннонии, где уже назревали проблемы.

Для большей части представителей античного мира кругозор ограничивался местной торговлей и взаимодействием с людьми, проживающими неподалеку. Тем не менее паутина разных общин, переплетаясь, формирует сложный мир, в котором вкусы и идеи определяются продуктами и художественными концептами и распространяются на тысячи миль.

Два тысячелетия назад шелка, сотканные вручную в Китае, носили богатые и влиятельные жители Карфагена и других городов Средиземноморья, а гончарные изделия, сделанные на юге Франции, можно было найти в Англии и в районе Персидского залива. Специи и приправы, выращенные в Индии, использовались на кухнях Синьцзяна и Рима. На зданиях, построенных в Северном Афганистане, красовались надписи на греческом языке, а на лошадях, выращенных в Центральной Азии, ездили за тысячи миль на востоке.

Представим себе жизнь золотой монеты два тысячелетия назад. Вполне возможно, она была изготовлена на провинциальном монетном дворе и затем была использована молодым солдатом для оплаты товаров на южной границе Англии. Затем монета попала обратно в Рим вместе с имперским чиновником, посланным собирать налоги, после чего перешла в руки купца, направляющегося на Восток, и послужила для того, чтобы расплатиться с торговцами, которые прибыли в Баригазу, чтобы продать свои товары. Монета, конечно же, произвела впечатление и была подарена правителям Гиндукуша, которых удивили ее дизайн, форма и размер и которые, скорее всего, отдали монету граверу для копирования. Гравер же вполне мог быть римлянином, или индусом, или китайцем, или, вполне возможно, местным жителем, который обучился искусству чеканки. Это был сложный мир, пронизанный множеством связей, жадный до разнообразного обмена.

Очень просто облекать прошлое в ту форму, которая кажется нам удобной. Но древний мир был куда более сложным и полным взаимосвязей, чем мы привыкли думать. Мы считаем Рим прародителем Западной Европы, совершенно не учитывая тот факт, что он испытывал сильное влияние Востока. Античный мир был предвестником современного мира – живой, конкурентный, эффективный и энергичный. Пояс городов сформировал цепь, охватывающую всю Азию. Запад обратил внимание на Восток, а Восток на Запад. Вместе с увеличением интенсивности движения по пути между Индией, Персидским заливом и Красным морем античный Шелковый наполнялся жизнью.