Как хороший человек становится негодяем. Эксперименты о механизмах подчинения. Индивид в сетях общества - Стэнли Милгрэм (2017)

Эксперимент неэтичен, поскольку к участию в нем привлекают под ложным предлогом, однако, по-моему, подобный эксперимент невозможно организовать иначе.

Наверное, это стоит потерпеть ради науки. И все равно нехорошо так обманывать.

По свободным замечаниям к этому вопросу очевидно, что если испытуемые считали эксперимент «этичным», то имели в виду, что опыт оказался для них полезным и познавательным. Так, один испытуемый из этой категории писал:

У меня было такое чувство, что мне преподали урок. И хорошо – это было как прививка против массовой ментальности.

Другие испытуемые также отмечали, что эксперимент многому их научил, хотя и причинил некоторое неудобство.

Подавляющее большинство испытуемых ответило, что эксперимент не был ни этичным, ни неэтичным. Многие отметили, что не понимают, как можно оценивать научный эксперимент по подобной шкале. Кто-то ответил общим утверждением: «Научный эксперимент стоит вне этики». Кто-то полагал, что этичность эксперимента зависит от применения полученных данных.

Некоторые студенты отметили особенности экспериментальной процедуры, благодаря которым эксперимент стал для них этически приемлемым. Один студент написал:

Мне кажется, если эксперимент остается сугубо конфиденциальным, а испытуемые вызвались принимать в нем участие добровольно, он не может быть ни этичным, ни неэтичным.

В ответах студентов прослеживалось несколько сквозных тем: испытуемые участвовали в эксперименте по доброй воле; результаты эксперимента хранились в тайне; испытуемым объяснили, в чем цель эксперимента. С точки зрения большинства испытуемых все это говорило в пользу эксперимента и компенсировало обман в начале. Один студент из Осло удачно сформулировал это распространенное мнение:

Должен сказать, что ни разу не связывал в мыслях слово «этичный» – ни с «не», ни без него – с этим экспериментом. Я имею в виду, что сам по себе тест не этичен и не неэтичен, не морален и не аморален. С другой стороны, он может служить благородным целям – помогает быть интеллектуально честнее. Если эксперимент послужит этой цели, то принесет нам огромную пользу.

К этой проблеме применялся и относительно непрямой подход: мы спросили студентов, как они в целом относятся к своему участию в эксперименте. В табл. 6 показано распределение пяти вариантов ответа.

Таблица 6

Как вы сейчас относитесь к своему участию в эксперименте?

Похоже, в основном испытуемые были рады, что поучаствовали в эксперименте, несмотря на все трюкачество. Видимо, это объясняется следующими причинами. Во-первых, студенты понимали, что если их и обманывали, то в первую очередь не ради личной выгоды, а ради научных знаний. Они ценили, что им сразу же раскрыли подлинный характер эксперимента. Во-вторых, они понимали, что, как бы они себя ни повели, мы отнеслись к ним с доверием, раскрыв подлинные цели и методы эксперимента, и знали, что успех экспериментального проекта зависел от их готовности оправдать это доверие. Если мы и попирали их достоинство в течение 20 минут, то сразу же возместили моральный ущерб, поскольку выразили свое уважение и доверие к испытуемым. В-третьих, у магнитофонных записей оказалось неожиданное преимущество: для большинства испытуемых стало большим облегчением узнать, что на самом деле в лаборатории больше никого не было. Особенно радовались конформисты: ведь никто, кроме экспериментатора, оказывается, не слышал их ответов, а теперь все останется в тайне.