Миссия в Ташкент - Фредерик Маршман Бейли (2013)

Ходжикент — прелестное село с прекрасными огромными зелеными тенистыми чинарами (восточными платанами), под которыми мы и спали. Это напомнило мне некоторые деревни в Кашмире. Петров и некоторые друзья, подошедшие вечером, отправились на метеорологическую станцию в Юсупхану, где я остановился в январе. Александров и я провели жаркий день под чинарами. Вечером пришел молодой человек, один из охотников, посетивших нас на пасеке зимой. Я, естественно, хотел избежать общения с ним. Он говорил со мной, но было уже темно, и он не узнал меня. Вполне вероятно, что к этому времени власти уже знали, кто был предполагаемый австриец с поврежденной ногой, и таким образом, было важно, чтобы меня не узнали. Мой друг, Мерц, чешский военнопленный, также пришел из Юсупханы. Он заверил меня, что все бумаги, оставленные мною у Эдвардса в январе, уничтожены. Они были весьма компрометирующими, и я был рад узнать об этом.

От Ходжикента дорога идет в горы в место, называемое Чимган, которое использовалось в качестве горной станции жителями Ташкента. У генерал-губернатора Туркестана был там свой дом. Большевики теперь посылали туда больных рабочих и солдат, нуждавшихся в перемене климата. Чимган был также мировым центром поставки сантонина — ценного препарата, приготовляемого из полыни.[65] Это растение теперь найдено и в других частях Азии, в том числе на границе Индии, и таким образом российской монополии на его производство был положен конец.

В то время когда мы были в Ходжикенте, главнокомандующий Туркестанской армией, человек по фамилии Федермессер[66] возвращался через Ходжикент назад в Ташкент. Он путешествовал вполне просто, без штата сотрудников. Он подошел к нам поговорить и спросил, что мы здесь делаем. Я показал свой компас и кусочек железной руды; это его больше всего заинтересовало, и он пожелал нам удачи, так как советское правительство было озабочено поисками большого количества железа для боеприпасов! Он, шутя, сказал нам, что он посетил Актюбинский фронт, где казаки Дутова были в окрестностях железной дороги, и что дела там шли так ужасно, что он направляется к Ашхабаду, где дела шли получше!

На следующий день дела заставили Александрова отправиться в долину речки Кызылсу. Я поднялся на окружающие горы, тут я впервые дал серьезную нагрузку моей ноге после несчастного случая со мной в декабре. Природа этого края была чудесна мы видели перепелов и кекликов и множество бабочек на цветах и рыб в речках. На ночь мы остановились в поселке Хумсан. Здесь не было даже чайханы, и таким образом, мы остались ночевать прямо на сельской улице, приобретя еды у владельца маленькой лавки. Затем мы отправились вверх по Угаму. Проехав через симпатичную долину среди зарослей грецких орехов и плодовых деревьев, мы поднялись на значительную высоту. Затем мы оставили лошадей и, пройдя вверх около двух тысяч футов, оказались на высоте в десять тысяч футов, очутившись выше лесной климатической зоны этих широт. На торфяном грунте было огромное число бабочек, включая очень красивые формы наших желто-пятнистых и Аполло с. Затем мы вернулись, и отдохнув в Хумсане, продолжили спускаться вниз по долине Угама, где встретили Мерца и Петрова, а затем все вместе отправились на ночь к нашему биваку под чинарами Ходжикента.