Миссия в Ташкент - Фредерик Маршман Бейли (2013)

15 июля я вместе с Мулла Баем и тремя другими киргизами переехал мост, который был частично разрушен Осиповым при его отступлении, и мы прибыли в Ходжикент, куда только что с горной станции Чимган прибыло одиннадцать возов с людьми.

Путешествуя вдоль подножья холмов с болотами и затопляемыми рисовыми полями по правую сторону от нас, мы проехали через Кызылкент, Куш-Курган и Карабай и приехали в Сескинату, где одному из моих компаньонов принадлежал большой двухэтажный дом.

Все жители этой части страны были киргизами, и их круглые юрты были разбросаны повсюду среди расположенных на некотором расстоянии друг от друга зданий на сухих участках среди рисовых полей. Киргизские женщины, в отличие от сартских, не закрывались чадрой. Когда они встречают вас по дороге, они складывают руки перед телами и кланяются от талии, опуская свои глаза к земле, и приветствуют вас одним словом «амин». Когда мы приехали в дом моего компаньона в Сескинате, его жена принесла нам чай и хлеб, а он сам лег и стал играть на своего рода мандолине, в то время как его жена сняла с него ботинки и стала массажировать ему ноги.

Поздно вечером прибыло двое красноармейцев, вооруженных винтовками. Я сначала подумал, что они были русскими, но, как оказалось, они были мусульманами, татарами. Моя первая мысль была «Они прибыли за мной? Меня кто-то выдал или я сделал какую-то глупую небрежную ошибку?» Они сначала проявили некоторое любопытство в отношении меня, но это было праздное любопытство. Я объяснил им, что я состою в «Горном департаменте», который направил меня искать железную руду, что я нашел некоторые образцы (здесь я продемонстрировал свой кусок черного камня и компас), но дорога к этому месту было настолько трудной, что нет смысла там работать. Моя повозка сломалась, и эти киргизы взялись довезти меня до места, где я смогу нанять другую повозку, и т. д. и т. д. Мы вскоре подружились. Они стали расспрашивать меня, где я жил в Ташкенте и какую зарплату я получаю. Я был очень доволен своими документами на имя Мунтца, которые ни у кого не вызывали сомнения, и поэтому я показал им свои бумаги и спросил их, требовалось ли им также получать разрешение, чтобы уехать из Ташкента и путешествовать. Они сказали мне, что они нашли предлог, чтобы быть посланными на патрулирование за город, так как в Ташкенте было очень жарко, и они хотели сменить обстановку на несколько дней. Мы втроем спали вместе на веранде — я в середине с этими двумя людьми по бокам. Иногда у меня было чувство, что они меня охраняли.

16-го Мулла Бай и я оставили других наших киргизских компаньонов и двух наших замечательных солдат и отправились по болотам и рисовым полям дальше и, проехав Кабардан, выехали на проселочную дорогу, с которой мы съехали у Карабая за день до этого. Мы были теперь на главной дороге между Ташкентом и Паркентом. Переехав затем через мост у Янгибазара, мы проехали Шурум и прибыли в Шинам, где мы отдыхали, кормили лошадей и пили чай с лепешкой. Русские в Туркестане перемежали свою речь сартовскими словами, точно так же, как некоторые европейцы в Индии используют индийские слова. Здесь мы также попробовали первые дыни этого года. Наш обед на двоих стоил нам тридцать рублей, и был восхитительным. Туркестан — это страна великолепных дынь и прекрасных специалистов по их выращиванию. Говорят, дыни из разных районов отличаются вкусом — даже из разных поселков. Продолжив путь, мы пересекли Чирчик по эклектичному мосту, построенному частично из дерева, а частично из железа, который тянулся от острова до острова и был более пятисот ярдов длиной, и въехали в Ташкент у Куйлюкского базара.