Мик Джаггер - Филип Норман (2012)

«Лондон рекордз» не побоялась 31 августа выпустить «Street Fighting Man» новым американским синглом «Стоунз», хотя о том, чтобы задержать выпуск, спорили еще горячее, чем в Европе. Все лето, после убийства доктора Мартина Лютера Кинга 4 апреля, крупнейшие американские города трясло: полиция яростно подавляла расовые бунты. Миков (вполне убедительный) призыв на баррикады появился в продаже спустя считаные дни после знаменитого съезда Демократической партии в Чикаго, где полицейские в шлемах по приказу мэра Ричарда Дейли и под наблюдением телекамер избивали не только антивоенных демонстрантов, но и журналистов и даже депутатов. В результате «Street Fighting Man» запретили на сотнях радиостанций, и песня даже не попала в американский «Топ-40». Что, впрочем, не помешало ей — гораздо эффективнее, чем «Satisfaction», — превратить застенчивого городского партизана в героя для весьма неподходящего контингента слушателей.

К тому времени стало ясно, что Брайан Джонс — вечно пьяный, вечно обдолбанный и к тому же посещаемый полицией — стал для группы серьезной обузой, и с такой «костяной ногой» (по Микову выражению) «Стоунз» не светит вернуться в США и тем завершить свое возрождение после тюремных приключений и «Сатанинских величеств». Отчего же тогда попросту его не уволить, как «Битлз» уволили своего первого барабанщика Пита Беста, как The Yardbirds уволили Джеффа Бека, как без сожалений поступила бы любая известная группа с музыкантом, от которого больше вреда, чем пользы?

Беда в том, что остальные «Стоунз» были, по сути своей, милыми людьми, не желавшими наносить такой удар, пусть и насущный для их общего выживания. Даже эгоистичный и расчетливый Мик не забывал ту страсть к блюзу, которая свела их с Брайаном, и того факта, что Брайан создал эту группу, и того, что без энтузиазма и упорства Брайана «Стоунз» вообще не оперились бы. Поэтому еще долго после того, как Брайан перестал быть ценным участником состава, его коллеги изображали сплоченность и — насколько способны к этому избалованные и эгоцентричные молодые рок-божества — за ним присматривали.

Он все еще ждал суда за каннабис, якобы найденный в его квартире 21 мая, и за нарушение требований суда во время условного срока. В эти летние месяцы, которые он провел на свободе под залогом, ему настоятельно требовалось уехать из Лондона, дабы минимизировать риск дальнейших полицейских налетов. Уехать он мог разве что в родительский дом в аристократическом Челтнеме и потому вместе со Сьюки Пуатье предпочел обосноваться в «Редлендс» у Кита, а вместе с ними поселился Том Кейлок, шофер и телохранитель «Стоунз». То было вовсе не изгнание и не остракизм; остальные периодически собирались в «Редлендс» на репетиции, хотя состояние Брайана, как правило, позволяло ему разве что невнятно побренчать по струнам. В остальное время он лакал коньяк с метаквалоном, третировал безответную Сьюки и листал музыкальные издания, боясь, что его кем-нибудь заменят, а ему не скажут — например, недавним гитарным учителем Мика Эриком Клэптоном, поскольку Cream вот-вот распадется.

Мик вздохнул с облегчением, когда Брайан убрался с дороги, однако порой тревожился за него, удивляя даже Марианну, единственную, кто умел разглядеть в нем чувствительность и заботливость. Как-то раз на Чейн-уок, гадая по «Книге перемен» — обычное домашнее развлечение поп-звезд шестидесятых, — она прочла предсказание о том, что Брайана ждет «смерть от воды». Мик разнервничался и потребовал немедленно поехать в «Редлендс». Доброта, впрочем, вышла боком. Брезгливому Мику не понравился ужин, сготовленный Брайаном и Сьюки, и он с Марианной отправился в местный паб. Брайан смертельно обиделся, и они подрались, после чего Брайан скакнул в Китов пруд (четырех футов глубиной), а Мик полез его вытаскивать, испортив новые бархатные штаны.