Автобиография Твен Марк - Марк Твен (2014)

Я пытался передать не язык генерала, а лишь его общую мысль. Больше всего меня поразила его короткая ремарка, что это враг породил идею марша к морю. Она поразила меня тем, что прекрасно иллюстрировала афористичную манеру генерала – сказать много в одном лаконичном предложении. (Это мое свидетельство, за моей подписью «Марк Твен».)».

Сюзи подводит итог

«После беседы папы с генералом Грантом мы вернулись в гостиницу, где нас ждала мама, и папа рассказал маме о своей беседе с генералом. Потом мы с мамой провели чудесный тихий вечер вдвоем».

Эта пара приятелей всегда затворялась вместе, когда им выпадала возможность, по выражению Сюзи, «уютно провести время». С раннего детства Сюзи и до конца ее жизни они с матерью были близкими подругами, задушевными подругами, страстными обожателями друг друга. У Сюзи был великолепный ум, и это делало ее интересным товарищем. А при тонком уме она имела сердце своей матери. Не было у Сюзи такого интереса или занятия, которые бы она с радостью не отложила ради того, что всегда было для нее более ценным, – ради общения с матерью. Сюзи умерла в самое время, в счастливую пору жизни, в счастливом возрасте – в двадцать четыре года. В двадцать четыре такая девушка повидала в жизни лучшее – жизнь как счастливый сон. После этого возраста начинаются риски, наступает ответственность, а с ней – заботы, печали и неизбежная трагедия. Ради ее матери я воскресил бы ее, если бы мог, но ради себя самого этого делать не стал бы.

Из «Биографии» Сюзи

«Затем папа отправился читать на публике, многие писатели читали в тот четверг помимо папы. Я бы хотела пойти и послушать, как папа читает, но папа сказал, что будет читать в Вассаре то же, что и в Нью-Йорке, поэтому я осталась дома, с мамой».

Я думаю, это было первым опытом нового адского изобретения – штуки под названием «Авторское чтение». Этот шабаш ведьм происходил в театре и начался в два часа пополудни. В списке было девять чтецов, и, уверен, я был единственным, кто по опыту знал, как подойти к делу здравым образом. Я понимал, по своему давнему знакомству с таблицей умножения, что десять раз по девять будет девяносто и что, следовательно, среднее количество времени, отведенного каждому из этих чтецов, должно быть ограничено десятью минутами. Там будет не понимающий своей задачи ведущий – это катастрофическое обстоятельство можно считать несомненным фактом. Несведущий, болтливый, красноречивый, он будет с удовольствием слушать самого себя. Ему надлежит представить девятерых выступающих, прибавьте к этому его собственную вступительную речь… что ж, не стану продолжать эти горестные подсчеты – словом, я предвидел: быть беде. Я попросил себе шестое место в списке. Когда занавес поднялся и я увидел, что весь наш полукруг менестрелей в сборе, то произвел изменения в своем плане. Я рассудил, что, попросив шестое место, сделал все необходимое, дабы заслужить репутацию скромника, и что я ничего не приобрету, если стану доводить ее до предела, она сослужила свою службу, и пора оставить ее в покое. Поэтому я попросил передвинуть меня на третье место, и моя просьба была удовлетворена.

Представление началось в половине третьего, и я, номер третий в списке из десяти человек (включая ведущего), был вызван на битву лишь четверть четвертого. Мое чтение длилось десять минут. Когда я изначально отбирал текст, его чтение занимало у меня двенадцать минут, и мне потребовалось изрядное время, чтобы без ущерба каким-то образом сократить его на две минуты. Я закончил читать через десять минут, а затем удалился на свое место, наслаждаться мучениями слушателей. Я действительно ими наслаждался час или два, после чего все запасы жестокости в моей натуре иссякли и на первый план вновь вышел мой природный гуманизм. К половине пятого треть зала спала, еще одна треть умирала, а оставшиеся были мертвы. Я направился к заднему выходу и уехал домой.