Королевство грез - Джудит Макнот (1989)

Потрясенный мучительной сладостью ее ответа, Ройс оторвал губы, взглянул в пылающее лицо, продолжая ласкать грудь и напоминая себе, что сейчас самая пора ее отпустить.

Женщины, с которыми он спал, никогда не просили, чтобы он соблазнял их ласками и нежностью. Они желали безудержной атаки, силы и мощи, о которых рассказывали сложенные о нем легенды. Они желали, чтобы их сломил, покорил, грубо взял и подмял под себя Волк. Число женщин, желавших испытать боль наслаждения с ним в постели, не поддавалось подсчету. Роль завоевателя плотно приклеилась к нему, и он много лет соглашался ее играть, но все чаще и чаще переживал приступы скуки, а в последнее время и отвращения.

Ройс медленно оторвал руку от вздымающейся груди девушки, приказывая себе оставить ее, прекратить то, что начал, и безотлагательно. Завтра он наверняка пожалеет, что так далеко зашел, и ему это хорошо известно. С другой стороны, если уж все равно сожаления неизбежны, так пусть они будут о чем-то существенном, подумал он. И с некой полуосознанной решимостью доставить обоим чуть больше удовольствия, которое они, кажется, обрели друг с другом нынче ночью, Ройс вновь склонил голову, поцеловал ее, распахнул тунику. Взгляд его опустился и замер, прикованный соблазнительным великолепием, открывшимся под одеждой. Изумительные груди, округлые, пышные, с розовыми сосками, съежившимися в тугие комочки желания, – все поплыло перед его взором; сливочно-гладкая кожа поблескивала в отсветах пламени, как нетронутый, только что выпавший снег.

Испустив сдержанный вздох, он перевел взгляд с груди на губы, заглянул в гипнотизирующие глаза, а пальцы уже расстегивали собственную тунику, срывали ее, чтобы прижаться голой грудью к мягким белым холмикам.

Доведенная почти до обморока страстными поцелуями, взглядами и вином, Дженни потрясенно смотрела на твердую, чувственную линию его губ, следя, как они неуклонно приближаются. Глаза закрылись, мир закружился, рот его впился в нее с грубой жадностью, и она ощутила касание языка. Она застонала от восторга, когда ладонь его накрыла груди, стиснула, и он медленно опустился на нее голой, покрытой жесткими волосами грудью. Ройс провел губами от рта к уху, щекоча языком чувствительные впадинки, тщательно исследуя их, пока Дженни не стала извиваться от наслаждения.

Снова скользнул губами по щеке, возобновил поцелуй и принялся медленно и возбуждающе посасывать так, что Дженни издала низкий гортанный стон. Он нежно втянул ее язычок, потом дал ей насладиться своим, а когда Дженни инстинктивно попала в такт его движениям, их поцелуй стал поистине бешеным.

Затем он приподнялся, раздвинул коленями ее ноги, втиснулся, заставив ее с содроганием почувствовать жесткий нажим. Сжигаемая грубой жадностью его страсти, она испустила разочарованный вскрик, когда он оторвался от ее рта, и с удивлением увидела, что его губы тянутся к грудям. Он ущипнул сосок, нежно сжал, потянул, затем с силой прикусил, спина ее выгнулась, и все естество загорелось ослепительным пламенем чистого восторга. В тот самый миг, когда она думала, что больше не вынесет, он прикусил посильнее, вызвав у нее стон. Остановился, повернулся, чтобы уделить внимание другой груди, она же запустила пальцы в густые черные волосы и, сама того не сознавая, прижала к себе его голову.

Она чувствовала, что вот-вот умрет, а он вдруг приподнялся, опершись на руки, и оторвался от нее. Дуновение холодного воздуха по разгоряченной коже, его отстранение, частично вывели ее из восхитительного беспамятства. Дженни с трудом приоткрыла глаза и увидела, как он возвышается над ней, жадно лаская глазами тяжело вздымающиеся груди с призывно торчащими от его прикосновений сосками.

Паника – запоздалая, полусонная – пронзила наконец Дженни, а желание вспыхнуло под требовательным нажимом его бедер. Он вновь начал склоняться, и она, устрашенная, что так долго терпела, яростно затрясла головой и выдохнула:

– Пожалуйста…