Куплю тебя. Дорого - Елена Рахманина (2021)

Я почему-то забыла, за кого он меня принимает.

За дешёвую шлюху. А они все дешёвые. Даже самые дорогие.

Больно смотреть ему в глаза. Его взгляд слишком пронзительный. Будто сломал замок и теперь заглядывает в приоткрытую створку. Из которой душу видно.

– А это папик и подарил, – захлопываю дверь перед его носом и смотрю на него, высоко задрав подбородок, растягивая губы в искусственной улыбке, – как говорится, как обслужила, то и заслужила.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Мы стоим не двигаясь, наверное, целую минуту. Не сводя друг с друга глаз. Он пытается прочитать меня. А я одна за одной выпускаю иголки.

– Иди за мной.

Разворачивается и следует в дом. Напряжение отпускает, и я понимаю, что даже не вздохнула. Не ёжик, а надувшаяся рыба-шар. Ещё чуть-чуть – и лопнула бы.

Тёплый воздух окутывает с головы до ног, опьяняя и расслабляя.

Сабуров даже не даёт времени разуться. Да и зачем? Мне же самой потом драить эти полы.

– Патимат, закажи для Серафимы нормальное платье. Или она в таком виде уборкой занимается? – пересекая широким шагом кухню, обращается он к женщине.

Я смотрю на свои коленки, обтянутые лайкрой, и не пойму, что его не устраивает.

Судя по взгляду Патимат, она тоже недоумевает. Смотрит на нас растерянно.

Ах да. Та́ми. Может, Ратмир блюдёт его честь и переживает, что я совращу брата приятеля?

– У меня нормальная одежда, – злясь чеканю, выделяя каждое слово, – что тебя не устраивает?

Глаза Патимат мечутся с меня на хозяина дома. Испуганные. Похоже, я перегибаю палку, а остановиться не могу.

– В этом доме такие правила, Серафима, – пытается разрядить обстановку Патимат, пока Сабуров закипает.

– Клала я на ваши правила, – не успеваю договорить последнее слово, как пальцы Ратмира оказываются на моей шее. Сжимают, приподнимая вверх. Я почти вишу, касаясь пола самыми кончиками носков, и смотрю в тигриные глаза. Обманчиво спокойные.

– Я говорю – ты делаешь. Не делаешь – будешь наказана.

Глава 40

Странно, но только сейчас до меня доходит, что ему достаточно сомкнуть пальцы чуть сильнее и я задохнусь. Сабурову даже не составит труда это сделать.

Почему мне раньше казалось, что он спокоен? Вот смотрю на него. Лицо расслабленное, а глаза полыхают. И ведь ему хочется меня придушить. А мне так не хочется отступать.

Царапаю ногтями его запястье, хрипло повторяя:

– Отпусти.

Но не отпускает. Желая закрепить полученный мной урок. Понимаю это интуитивно. Читая эти мысли в его глазах. Он доносит до меня, что может стереть в порошок. И от меня даже мокрого места не останется.

А все мои инстинкты кричат: бежать, бежать, бежать.

Размыкает пальцы, поправляет запонки, возвращая рукав обратно. Будто договор подписывал. Или делал ещё нечто обыденное. Именно так он и выглядит. Словно душить тощих девчонок для него в порядке вещей.

Дышу тяжело, растирая шею. Смотрю на него с ненавистью.

– На завтра приглашены гости. Я хочу, чтобы Серафима прислуживала за столом.

Он обращался к Патимат.

Я опустила глаза в пол, пытаясь спрятать эмоции.

Убирать пустые комнаты – это одно. Там, за закрытой дверью, меня никто не видит. Я привыкла к физическому труду, он не страшит меня. Но Сабуров хочет унизить. Показать диковинную горничную своим друзьям? Доказать, что подчинил меня?

Только представив завтрашний вечер, мне стало дурно.

Но я стою, расправив плечи, поднимаю ресницы, упираясь глазами в его взгляд. И сцепляю зубы.

– Ох, Серафима, я ещё никогда не видела Ратмира таким злым, – причитает Патимат, кружа вокруг меня после его ухода, – нельзя так неуважительно вести себя с мужчиной. Тем более, он помогает тебе.