Портрет Дориана Грея - Уайльд Оскар (2004)

— Простите меня, сэр, — прошептал Джемс Вэн. — Я был введен в заблуждение. Случайное слово, услышанное мной в этом проклятом вертепе, навело меня на ложный след.

— Лучше вернитесь домой и спрячьте куда-нибудь этот револьвер, иначе вы попадете с ним в беду, — сказал Дориан, поворачиваясь и медленно продолжая путь по улице.

Джемс Вэн в ужасе стоял на тротуаре. Он дрожал с головы до ног. Немного спустя темная тень, кравшаяся вдоль сырой стены, выступила на свет и, крадучись, подошла к нему. Он почувствовал на своем плече чью-то руку и, вздрогнув, оглянулся. Это была одна из женщин, пьянствовавших за прилавком.

— Почему ты не убил его? — прошипела она, приближая к нему свое испитое лицо. — Я знала, что ты пошел за ним, когда ты выбежал от Дэли. Дурак! Ты должен был его убить. У него куча денег, и он большой негодяй.

— Он не тот, кого я ищу, — ответил Вэн. — А денег мне не надо. Мне нужна жизнь одного человека. Тому, жизнь кого я ищу, должно быть теперь около сорока лет. Этот же почти еще мальчик. Слава Богу, что я не пролил его крови.

Женщина язвительно засмеялась.

— Почти еще мальчик! — сказала она. — Да ведь уж почти восемнадцать лет прошло с тех пор, как Прекрасный Принц сделал меня такой, какая я теперь.

— Ты лжешь! — вскрикнул Джемс Вэн.

Она подняла руку к небу.

— Вот, перед Богом, я говорю правду, — ответила она.

— Перед Богом?

— Отнимись у меня язык, если это не так. Он самый подлый изо всех, кто приходит сюда. Говорят, что он продал себя дьяволу за красивое лицо. Я встретила его почти восемнадцать лет тому назад. С тех пор он мало изменился. Не то, что я, — прибавила она, печально ухмыляясь.

— Ты клянешься в этом?

— Клянусь, — хриплым эхом сорвалось с ее плоских губ. — Но не выдавай меня ему, — молила она. — Я боюсь его. И подари мне монетку на ночлег.

Он с бранью отпрянул от нее и кинулся к углу улицы, но Дориан Грей уже исчез. Когда Джемс оглянулся, женщины также не было.

XVII

Неделю спустя Дориан Грей сидел, в оранжерее в Сельби-Рояль, беседуя с хорошенькой герцогиней Монмоут, которая находилась в числе его гостей вместе со своим мужем, изнуренным человеком лет шестидесяти. Был час вечернего чая, и нежный свет большой лампы в кружевном абажуре, стоявшей на столе, озарял тонкий фарфор и чеканное серебро сервиза, за которым председательствовала герцогиня.

Ее белые ручки мило двигались среди чашек, а полные красные губы улыбались чему-то, что нашептывал ей Дориан. Лорд Генри раскинулся в плетеном кресле, отделанном шелком, и смотрел на них. На диване персикового цвета сидела леди Нарборо, делая вид, что слушает рассказы герцога о последнем бразильском жуке, которого он прибавил к своей коллекции. Трое каких-то юношей в изящных смокингах угощали печеньем дам. Гостей было двенадцать человек, и на завтра ждали еще.

— О чем вы там разговариваете? — спросил лорд Генри, подходя к столу и ставя свою чашку. — Надеюсь, Дориан говорил вам, Гледис, о моем плане заново окрестить все вещи? Это восхитительная идея.

— Но я не имею никакого желания переменять свое имя, Гарри, — возразила герцогиня, взглядывая на него своими чудными глазами. — Я совершенно довольна своим именем и уверена, что мистер Грей также доволен своим.