Тайна - Джулия Гарвуд (1992)

Гнев, от которого она надеялась избавиться во время прогулки, вспыхнул в ней с новой силой и вскоре перерос в жгучую ярость.

Значит, и в загробной жизни тоже нет никакой справедливости?

– Джудит?

Девушка резко обернулась и увидела Йана, стоявшего всего в нескольких шагах от нее. Она даже не слышала, как он подошел.

– Вы думаете, они все сейчас в аду? – спросила Джудит и кивнула в сторону могил.

Йан поднял брови, удивленный той яростью, с которой были произнесены эти слова.

– О ком вы говорите?

– Женщины, которые здесь похоронены, – объяснила Джудит, взмахнув рукой. – Я не верю, что души их сейчас горят в аду. Эти несчастные умерли, выполняя свой святой долг, черт возьми! Святой долг перед своими мужьями и священниками. И ради чего же, Йан? Для того, чтобы вечно гореть в аду лишь потому, что церковь считает их недостаточно чистыми для рая? Чепуха! – прибавила она хриплым шепотом. – Все это чепуха. И если эти мысли делают меня еретичкой, то я согласна быть таковой, ибо не могу поверить, что Бог настолько жесток…

Йан не знал, что ей ответить. В глубине души он чувствовал, что Джудит права. Все это чепуха. Хотя, по правде говоря, он никогда не задумывался над подобными вещами.

– Долг женщины – дать своему мужу наследников. Разве не так? – продолжила Джудит.

– Так, – согласился воин.

– Тогда почему во время беременности ей не дозволено входить в церковь? Ее считают нечистой, да?

Прежде чем он успел ответить на первый вопрос, Джудит уже начала задавать следующий.

– Вы считаете Фрэнсис Кэтрин нечистой? Нет, конечно же, нет, – ответила она сама себе. – А вот церковь считает. И если она родит Патрику сына, ей придется ждать тридцать один день, прежде чем над ней совершат ритуал очищения и позволят вновь вернуться в церковь. Если же она родит дочь, то ей придется ждать вдвое дольше; а если она умрет во время родов или в любое другое время, до получения благословения, то ее земной путь кончится здесь. Как это достойно Фрэнсис Кэтрин – быть похороненной бок о бок с убийцей и с… – Джудит остановилась и, склонив голову, устало вздохнула: – Извините. Мне не следовало набрасываться на вас с такой яростью. Если бы мне только удалось заставить себя не думать обо все этом, я бы не разозлилась так сильно.

– Такой уж у вас характер – не быть равнодушной, – пожал плечами Йан.

– Да что вы знаете о моем характере?

– Одно из его проявлений – ваша помощь Изабелле, – ответил Йан. – И я мог бы привести еще много примеров…

Голос его был полон нежности. Джудит почувствовала себя так, словно ее приласкали. Внезапно ей захотелось прижаться к нему, обхватить руками его тело и держать долго-долго… Йан излучает такую чудесную силу, а она сейчас чувствует себя настолько беззащитной.

Оказывается, раньше она даже не замечала, что восхищается этим человеком. Он всегда так уверен в себе. У него такой спокойный и властный вид. Ему не было нужды требовать уважения от своих подчиненных. Нет, Йан завоевал их преданность и доверие. И, потом, он так редко повышает голос… Джудит улыбнулась, вспомнив, что на нее-то он как раз уже неоднократно повышал голос. «Просто в моем присутствии он не слишком хорошо владеет собой», – решила она. Интересно, что все это означает?

– Если вам что-то не нравится, разве не ваш долг попытаться изменить это «что-то» к лучшему? – спросил Йан.

Поначалу Джудит чуть было не рассмеялась над его предположением, но по выражению его лица поняла, что он говорит совершенно серьезно.

– Вы считаете, я могу бороться с церковью? – поразилась она.

Йан покачал головой.

– Один шепот, Джудит, сливающийся с тысячами других, становится громом протеста, пренебречь которым не может даже церковь. Начните с отца Лэггана. Поделитесь с ним вашими сомнениями. Он человек справедливый. И к вам он прислушается.