Невест-то много, я — одна - Завойчинская Милена

Тут нас нагнал Лексинталь, притащивший лед в миске и полотенце. Он следовал по пятам, но молчал.

В моих покоях лорд усадил меня на диванчик, сам завернул в полотенце лед и приложил к моей пострадавшей голове.

— Вызвать лекаря? Синяк точно будет.

— Утром, ладно уж. Я ведь не умираю.

Лексинталь фыркнул, отошел к окну и присел на подоконник, наблюдая за мной и устроившимся рядом отцом.

— Эри, прошу прощения. Мне дико неловко. И накричал на вас, и догонял, и еще и обращался неподобающе. Просто вас так долго не было. Целых два дня! А мы ждали, ждали. Я уж подумал... Боги, что я несу?! — накрыл он глаза одной рукой и вздохнул. — Примите мои извинения, леди Эрика.

В коридоре переговаривались слуги, убирающие за нами разгром. Лекс сидел на подоконнике с улыбкой до ушей и болтал в воздухе ногой. Его сиятельство смущенно выводил узоры на моей ладони, причем, похоже, сам этого не осознавал.

Хорошо!

Прямо как домой вернулась. Я украдкой подмигнула Лексинталю и чуть улыбнулась. Подмигнув мне в ответ, он соскочил и тихо выскользнул за дверь, оставив нас с лордом Риккардо наедине.

Так и молчали. А потом я заснула. Нечаянно.

Проснулась утром на своей кровати. Вероятно, меня перенес маркиз, аккуратно сгрузил прямо в дорожном платье поверх покрывала и укрыл пледом. Но разул. Я пошевелила пальцами на ногах. Кажется, порвался чулок. Ох, вот ведь позор, если его сиятельство видел. Может, в темноте не заметил?

Я села, выпростала из-под пледа ногу и полюбовалась дыркой на большом пальце правой ноги. Вот как так, а? Я ведь целые надела вчера утром. Когда успела порвать? Когда устраивала забег по ночному дому?

Кстати!

Аккуратно пощупала лоб. Поморщилась от неприятных ощущений и пошла смотреть на себя в зеркало.

Вот лучше бы не смотрела, потому что на лбу у меня красовалась синюшно-багровая здоровенная шишка. Четко по центру, как третий глаз.

Я очень эмоционально и нецензурно выразила свое отношение к ситуации. Девица в зеркале погрозила кому-то неведомому кулаком и тряхнула перекошенной прической из седых волос. Кстати, пора снова хорошо выполоскать их отваром трав, чтобы не желтели.

В этот момент дверь спальни распахнулась, и в щель просунулись две головы. Шкодливо скалящаяся блондинистая и смущенная брюнетистая.

— Проснулась? О-го-го! — увидел мое налобное украшение Лекс. И вошел в комнату. — Ничего себе! Па-ап, тут без целителя не обойтись. Она не сможет так выйти из дома.

— Да. Кхм. Эрика, вы как? Нет, мы с Лексом слышали, что вы думаете по поводу этого... Но в целом, самочувствие как? Голова не кружится? Светобоязнь? Тошнота?

— Есть хочу, — сообщила я, подумав и проглотив рвущиеся на волю слова, что некоторым моим начальникам стоит пропить курс успокоительных травок и не бегать по ночам за девушками.

— Приказать подать сюда?

— Зачем же? — Я перевела взгляд на зеркало, погримасничала. — Будем считать, что аристократы этого дома немного... того. То ребёнок щеголяет с подбитым глазом. То лорд является разукрашенным как ярмарочный столб. То юная леди сияет звездой во лбу.

— Я не ребёнок!

— Я не ярмарочный столб!

Возгласы двух потомков древнего рода слились в общий.

— То есть с тем, что у меня во лбу звезда горит, вы согласны. Ладно, — покивала я головой. — Вот значит, ступайте к столу, я скоро спущусь. А можете подождать. Я приведу себя в порядок, выйду и буду освещать вам путь в столовую.

Мальчишка заржал, зажал рот руками, поняв, что смеяться над несчастной девушкой грешно́, но всё равно не мог перестать хохотать. У лорда Риккардо подергивались щеки в попытке сохранить лицо.

— Смейтесь-смейтесь, что уж теперь, — откинула я за спину выпавший из прически локон.

Тут вспомнила, что у меня дырка на чулке, а я стою без обуви, и ее видно. Быстро поджала правую ногу и спрятала позорище.