Тайны летней ночи - Клейпас Лиза (2012)

Ее не удивило, что о ней и Саймоне сплетничают. Поразила злоба, с которой высказывались женщины. Трудно понять, что вызвало такую антипатию… разве только зависть. Аннабел получила красивого, мужественного и богатого супруга, тогда как леди Уэллс-Троутон вышла за аристократа лет на тридцать старше, чем она сама, и обладавшего обаянием каменного забора. Должно быть, она, как и ее приспешницы, просто обязана яростно защищать свое единственное превосходство: принадлежность к аристократии.

Аннабел вспомнила, как Филиппа утверждала, что промышленники и фабриканты никогда не будут влиятельнее аристократов. Но теперь ей казалось, что последние боялись растущей мощи Саймона и ему подобных. Очень немногие, обладавшие таким умом, как Уэстклиф, понимали, что нужно не только цепляться за отжившие традиции и древние привилегии, для того чтобы сохранить могущество. Следует еще и уметь делать деньги.

Остановившись между колоннами, Аннабел обвела взглядом собравшихся. Такие гордые… так поглощены собой и сохранением привычного образа жизни и мыслей, так исполнены решимости игнорировать тот факт, что окружающий мир начинает меняться. Она все еще находила их общество неизмеримо более предпочтительным, чем компанию грубоватых, шумных, дурно воспитанных знакомых Саймона. Однако больше не относилась к ним с благоговением или почтением. Мало того…

Ее размышления были прерваны появлением джентльмена с двумя бокалами шампанского в руках. Лысеющий, дородный, неуклюжий, он был уже немолод. Шея складками нависала над шелковым галстуком. Аннабел едва не застонала вслух, узнав в непрошеном поклоннике лорда Уэллс-Троутона, мужа той женщины, которая говорила о ней такие гадости. Судя по жадному взгляду, так и сверлившему ее груди под светлым атласом, лорд не разделял мнение жены о неуместном присутствии Аннабел на балу.

Уэллс-Троутон, чьи пристрастие к разгульной жизни и бесчисленные измены были хорошо известны в обществе, еще год назад подкатывался к Аннабел, недвусмысленно намекая, что готов помочь разрешить все финансовые трудности в обмен на благосклонность. И тот факт, что она ни в коем случае не поощряла наглеца, ничуть не охладил его пыла. Впрочем, как и известие о ее замужестве. Для аристократов вроде него брак вовсе не был помехой романам, скорее поощрением. Негласным девизом аристократов было «Никогда не спи с незамужней», и супружеская неверность была вполне обычным делом. Никто не осуждал романы при условии, что они не становились публичным достоянием. Лишь бы скандала не было! И ничто не может быть столь привлекательным для джентльмена, чем чья-то молодая жена!

— Миссис Хант! — жизнерадостно воскликнул Уэллс-Троутон, вручая ей бокал шампанского, который она приняла с холодной учтивой улыбкой. — Сегодня вечером вы прекрасны, как летняя роза.

— Благодарю вас, милорд, — скромно пробормотала Аннабел.

— Чему приписать ваш изумительный вид, дорогая?

— Недавнему замужеству, сэр.

— Ах, как хорошо я помню первые месяцы супружеской жизни, — хмыкнул он. — Наслаждайтесь, срывая цветы удовольствия, ибо оно преходяще.

— Возможно. Для некоторых. Для других оно длится всю жизнь.

— Ах, дорогая, как вы восхитительно наивны! — понимающе подмигнул он, снова пожирая глазами ее груди. — Не стану вас разочаровывать, когда-нибудь сами лишитесь иллюзий.

— Сомневаюсь, — коротко обронила Аннабел.

— Значит, Хант неплохой муж? — допытывался он.

— Во всех отношениях, — заверила она.

— Пойдемте! Я буду вашим исповедником, и мы найдем для разговора уютный уголок. Я знаю несколько таких.

— Вне всякого сомнения, — беспечно засмеялась она, — но я не нуждаюсь в исповеднике, милорд.

— Я все же настаиваю! И желаю похитить вас, хотя бы на минуту, — твердил Уэллс-Троутон, кладя мясистую лапищу на ее поясницу. — Надеюсь, вы не так глупы, чтобы поднять скандал?