Эра Милосердия - Вайнеры Братья (1976)

Я добросовестно осмотрел фотографии всех киноартистов, которые были развешаны в вестибюле, и, переходя от стены к стене, углом глаза видел, как рядом мелькает малокопеечка. Потом спустился на первый этаж, и в уборной рядом со мной уже ныряла среди лиц и спин косая челка над юркими мышиными глазками. И недалеко от автомата в упор меня кольнул этот настороженный взгляд, он отирался об меня, щупал, держал, он сам боялся потерять меня или обнаружить себя? Я бесцельно покрутился еще несколько минут - мне надо было дать Жеглову доехать до места. И автомат был, как назло, не в будке, а просто висел телефонный аппарат на стене.

Пошарил я в кармане, нашел пятнадцатикопеечную монету, юркнула она беззвучно в щель, и, прикрывая на всякий случай диск ладонью, набрал я наш номер. А за спиной все сшивался молодец в малокопеечке - я почти его дыхание слышал у себя за спиной. Один только гудок раздался в трубке, и жегловский быстрый баритончик плеснулся мне в ухо:

- Слушаю!..

- Маня? Это Маня? - неспешно начал я.- Маня, это я, Володя.

- Шарапов, слушаю тебя, говори...

- Да как же я теперь приеду, когда у меня права забрали?..

- Они что, рядом с тобой? Шарапов, ты знаешь, что за тобой "хвост"?

- Так я об этом и толкую! Никак мне теперь без прав. Но я думаю, числа, может быть, девятнадцатого или двадцатого выберусь я к вам...

- Володя, тебе назначили встречу между семью и восемью вечера? Я тебя правильно понял?

- Ну конечно, не от меня же это зависит. Я точно так и постараюсь. Где-нибудь посредине...

- В девятнадцать тридцать? Правильно, Володя? Я тебя понял?

- Ну конечно, ты ведь баба сознательная. За это и ценю тебя...

- Давай, давай, ты не резвись там! Сориентируй по месту.

- А че там! От моего дома прямая дорога, чешу себе по солнцу - и привет!..

- На Сретенке? - быстро спросил Жеглов.

- Не-а... От колхоза нашего асфальт идет...

- От Колхозной площади? На Мещанке?..- Я чувствовал, что Жеглов просто дрожит на том конце провода.

Зазвонил первый звонок, открылись двери в зал, надо было кончать.

- Ага, конечно. Как на большак выедешь, там уже не собьешься. Пятый поворот, коли память не сшибает...

- Угол с переулком?..

- Ага. Бог даст, и я к вам приеду. Маня...

- Переулок Астраханский? Капельский?..

- Нет, Маня, не смогу, попозже...

- Банковский?..

- Это точно! Там и для детишек с хлебушком будет посвободнее...

- Ты про булочную на углу говоришь? - надрывался, исходил у телефона Жеглов.

- Верно, Маня. А? Да я в кинишку намылился сходить, времени у меня теперь навалом. Ну, прощевайте там, деток своих целуй. А я постараюсь выбраться к вам...

И повесил трубку, обернулся - юркнула в толпу, затерялась коричневая кепчонка.

Разговор он весь слышал.

В зале этот поганец тоже сидел все время за моей спиной, ряда на два подальше, и его присутствие меня невольно нервировало. Почему-то все время стоял у меня перед глазами прибитый ножом к лавке Вася Векшин. На экране пела, плясала, стреляла глазками Любовь Орлова, двигалась она своим замечательным путем от девки-замарашки до знатной стахановки, но, честно говоря, ничего я не запомнил из этого фильма, потому что не до него мне было. В зале было душно, плавал кислый запах мокрого сукна, пота и гуталина, люди вокруг меня хохотали и топали ногами, а я сидел и думал о том, что дело, похоже, не сорвалось, и сегодня уж конечно мы с Варей не увидимся, а с двенадцати ночи у нее дежурство - ей три смены осталось до демобилизации,- и если сегодня у меня все пройдет благополучно, то, может быть, на этой неделе вся история закончится и мы с Варей пойдем в загс, а потом устроим свадьбу, позовем Жеглова, всех наших ребят, Вариных подруг это будет замечательный праздник. Только бы с этими проклятыми выползнями закончить!