Стая - Сергеева Оксана (2014)

А вчера… Вчера так жарко стало, что до самого дома не сходил с щек пунцовый румянец, и ладони

горели, что перчатки не нужны были. Колени странно подрагивали, нервно как-то. Непривычно. И

внутри разливалось тепло – непонятное и незнакомое. Особенное.

До сих пор от воспоминаний мурашки бежали по коже. Так, что встряхнуться хотелось, передернуться. А еще хотелось, чтобы это волшебное состояние не проходило.

Когда они, выйдя из спортклуба, сели в машину Витя расслабился. Так и слышно было, как шумно

он выдохнул. Юля наблюдала за ним с твердым ощущением, что именно сейчас от его реакции будет

зависеть, как сложится их дальнейшее общение.

Витек повернулся к ней, ухмыльнувшись, подмигнул и сказал:

— Ну что, домой? – Почему-то слова его прозвучали ободряюще и по-свойски тепло.

Юля улыбнулась ему. Уже не высокомерно и снисходительно, демонстрируя свое выгодное

положение, а по-доброму, не зазнаваясь и не строя из себя дочь босса. Только домой ей в таком

состоянии никак нельзя. Нужно потянуть время, иначе Витя в считанные минуты домчит ее до

особняка, а там ее ждали любопытные взгляды матери и куча вопросов.

— Я мороженого хочу. Давай остановимся у ближайшего кафе.

Самарин сомневался. Посиделки эти до добра не доведут. Кроме того, на улице уже потемнело, родители начнут беспокоиться, а это, опять же, грозит ему неприятностями.

Машина тронулась медленно, словно водитель раздумывал, в правильную ли сторону он подался.

— Уже поздно… — прозвучало не слишком убедительно.

— Мы недолго.

— Ладно, — уступил Витя.

В кафе Юля заказала мороженое с клубничным сиропом и чай. Ничего не могла с собой поделать, обожала есть мороженое и запивать его горячим чаем. Мама ругала, говорила, что это вредно для

зубов. Самарин тоже посмеялся над ее выбором, ограничившись чашечкой кофе.

Они особо не разговаривали, перекинулись парой слов и все. В мыслях Юлька до сих пор стояла в

том углу, зажатая крепкими руками Дениса. Она все еще ощущала их на себе, чувствовала тепло, трепетала от мужского голоса, вмиг утерявшего свою мягкость, ставшего грубым и резким. Стоило

признаться, что с таким Денисом, когда он выплескивал свои эмоции, а не держал их внутри, запертыми под крепкими замками, общаться намного легче.

Юля понимала, что неправильно, когда человек занимает все мысли. Без остатка, целиком и

полностью. Так не должно быть, это ненормально, когда в каждом своем действии руководствуешься

одним единственным, словно он, Денис, истина последней инстанции. Но, опять же, для нее это как

есть мороженое, запивая горячим чаем, — ничего не можешь с собой поделать.

А на следующий день мама подтвердила ее ощущения. Между ними состоялся короткий, но

содержательный разговор. Его нельзя было сравнить с наставлением или, попросту говоря, промывкой мозгов, но смысл нескольких как бы вскользь сказанных Натальей предложений глубоко

задел.

— Мужчина должен ухаживать за женщиной. Можно привлечь его, но ухаживать, добиваться

должен мужчина.

— Мама, я… — Юля не смогла внятно объясниться.

— Есть вещи, которые человек должен пережить сам. Я скажу тебе только раз и больше не буду. –

Наталья взяла паузу, дожидаясь, пока дочь сосредоточит на ее словах все свое внимание. – Ничего

хорошего из этого не выйдет.

В глазах матери Юля видела порицание. Осознание, что мама не одобряет ее поступков и поведения, давалось тяжело, горько. Хотелось кричать и спорить, защищать себя и Дениса, доказать, что мама

ошибается, но слова замирали на языке. Девочка чувствовала себя ужасной лицемеркой, в глубине

души соглашаясь с матерью в том, что ведет себя противоестественно, даже, в какой-то степени, неприлично. Но она тут же забывала про рассудительность, оказываясь наедине с Шауриным. Рядом