Стая - Сергеева Оксана (2014)

готов к этому. Не догадывался, с кем Юлька сегодня проводила время. Даже не задумывался. Не

высматривал ее, лишь скользнул взглядом по головам, теперь удивляясь, как в толпе смог различить

ее. С другой стороны, в длинной норковой шубке Юлю трудно было не заметить. Не так много

«шубок» мелькало у здания.

Когда Юля развернулась лицом, на его грудь легла огромная невыносимая тяжесть. Именно когда

она повернулась, и в девушке, которую целовал какой-то парень, он точно узнал свою Юлю.

Отпали последние сомнения. Откуда-то снизу, с живота, начала подниматься гастритная боль.

Постепенно она охватила все тело — грудь, мозг, сознание — заломив в затылке, запылав в кончиках

пальцев.

Больно было невыносимо. Больно до онемения в каждой клеточке.

Сейчас было совсем по-другому. Не так, как тогда в бассейне. Несравнимо. И необъяснимо даже для

самого себя. Если это ревность, то она убийственная. Но, похоже, это что-то большее, чем просто

злость на соперника. Да и какой ему соперник этот молокосос.

Сам факт того, что его девочку кто-то целует и обнимает, вызвал внутри тошноту. Настоящую

непритворную тошноту.

Юля села в машину. Он не смотрел на нее, не знал, улыбалась ли она, выглядела ли растерянно или

довольно. Смотреть ей в глаза не хотелось. Возможно, боялся он увидеть следы счастья на ее лице.

— Юля, посиди, я сейчас, — сказал он, расслабляя лицо. Чувствовал острую необходимость

вдохнуть морозного воздуха. Маловероятно, что это поможет ему успокоиться. Только что еще

можно сделать, пока не придумал.

Дверь открылась и закрылась. Ворвавшийся в теплый салон лихой ветерок ударил по щекам

холодом.

Господи, почему нужно было приехать именно ему? Отец мог послать кого угодно, но приехал

Денис…

Юля хотела глубоко вдохнуть, но получилось коротко и прерывисто. Заполнить внезапную пустоту в

груди не получилось и ощущение, что она предательница – не ушло.

Лучше бы он накричал на нее, устроил ей сцену, как тогда в кабинете, оформил бы хорошенькую

встряску. Она бы знала, как среагировать. А не так… Так, молча, у нее у самой душа разрывалась.

Вот такая она настоящая любовь — владеющая разумом и телом?

Никакие доводы рассудка не помогали, не облегчали ее внутреннего состояния. Не вспоминалось, что когда-то Денис оттолкнул ее, обидел, отверг; забылись его жестокие слова. Осталась только ее

душа, яростно желающая жить для него, быть с ним, и никому не позволять вмешиваться в их

отношения. Окатить Дениса равнодушием – это одно, а вот целоваться с мальчиками – совсем другое

дело.

Юля была уверена, что все он видел. Можно попробовать убедить себя, что Шаурину крайне

безразлично все произошедшее, оправдать себя, но она не пыталась. Любила ведь его всем сердцем, и действовать хотела по сердечному велению, а не вынужденно обстоятельствам.

Денис купил сигареты. Из машины Юля видела, как он подходил к киоску, расположенному тут же

недалеко от парковки. Ей показалось, что это лишь повод, чтобы уйти на время. Не хотел он ее

видеть, даже не взглянул на нее, когда она села в машину.

Значит, ему не все равно…

Ехали молча. Юля не знала, что сказать и сомневалась, нужно ли вообще что-то говорить в этой

ситуации. Музыка не играла, оттого тишина в машине была гнетущая.

А что мог сказать Денис? Обвинить ее в чем-то, разозлившись? Нагрубить? Разве это выход и

решение его проблемы? Да, эта любовь становилась для него огромной проблемой.

Юля девушка – молоденькая, цветущая и встречаться ей нужно с мальчиками ее возраста. Чтобы

дарили они ей цветы, развлекали всякими разными способами. А он при всем своем желании не

сможет устроить ей такую радостную и веселую жизнь. И объятия эти, поцелуи… Денис понимал