Стая - Сергеева Оксана (2014)

Струи мягко текли по телу, освобождая его, снимая невидимые оковы сомнений. Медленно Юля

проникалась теплом, нагреваясь снаружи и внутри. Внутри больше.

Внутри – от новых ощущений, от внезапно прорвавшихся сквозь внутренние барьеры выводов. Все

постепенно складывалось, даруя невероятную окрыляющую свободу. Складывалось, вырисовывалось в картинку. Вспоминалось, перемешивалось и снова разделялось на фрагменты.

Отдельно, как слова и выражения; и вместе – как чувства.

Следовало вычленить всего-то одну мысль – самую главную.

***

Все-таки отец отвез их к бабушке. Однако, если раньше Юля мечтала погостить у нее подольше, то

сейчас три дня, проведенные в деревне, показались бесконечными. Однообразные зимние вечера

быстро прискучили. Погодка – особо не разгуляться. А после болезни Юля старалась лишний раз нос

из дома не показывать.

Она очень сильно тосковала по Денису, в дополнение ко всему, испытывая непреодолимое желание

снова проникнуться теми обволакивающими ощущениями, какие открылись ей в их последнюю

встречу. Поэтому новость о том, что остаток недели семья проведёт в коттедже на Поселковой, обрадовала, подкинув, буквально, до небес. Без Шаурина там точно не обойдется. Обычно в том

доме отец собирал довольно большую компанию.

Может быть, оно и к лучшему, что несколько дней после того судьбоносного вечера они с Денисом

провели в разлуке. Теперь не лишним было подумать и переосмыслить все еще раз. И не на горячую

голову, теряясь от волнующей близости, а вдалеке. Хотя теперь о холодных трезвых рассуждениях

едва ли говорить приходилось. И, несмотря на это, Юля решилась взглянуть на них по-новому – на

себя и него, на ситуацию, на их чувства. То, что они, чувства, обоюдные — уже сомнению не

подвергалось. И оснований так полагать было предостаточно.

По-прежнему Юля считала: будь Денис к ней действительно равнодушен – не носил бы браслет.

Может, не выбросил бы, не избавился, — но засунул подальше, чтоб на глаза вещица не попадалась.

Она сама именно так и поступила бы. От Славика, например, даже цветы принимать не хотелось –

как хорошо, что он их не принес! – не говоря уже о чем-то более ценном. Да пусть и не ценном.

Неважно.

А вот Денис ее подарок не только принял, но и носил. А уж последний всплеск его и слова, и

взгляды – очень много значили. Все же, если снова он попытается объяснить ей, что им «нельзя» и

почему – нельзя, не представляла, как выдержит. Но и поделать ничего не могла, а только лишь

гореть слепым ожиданием. Радостная оптимистка в ней притихла, уступив место осторожной

барышне, незнакомой пока, но, очевидно, — более разумной.

Боязно теперь – в омут с головой бросаться.

Памятуя о данном себе обещании не совершать опрометчивых необдуманных поступков, Юля

пыталась скрывать свои чувства под маской безразличия. Особенно в присутствии Шаурина. Но, к

счастью, — не от него самого. Все, что ему нужно и можно, он уже узнал.

Ни капли она не жалела, что в тот злополучный день признание совалось с ее губ. В какой-то

степени даже полегчало. Очень хорошо, что произошло это вот так – спонтанно. Безо всякой

подготовки. Говоря «люблю», не надеялась на ответную реакцию, не рассчитывала услышать пылкие

обещания. Ни о чем таком не думала, просто чувствовала, что в тот момент сказать это – самое

правильное. Потому и не жалела ни о чем.

Юля отложила книгу, которую и так давно уже не читала. Мысли ее текли в своем русле и не

касались сюжета, спрятанного за толстым корешком.

Ладно, духовная пища – это хорошо, но от урчания в желудке она не избавляет. Не сидеть же теперь

вечно в комнате только потому, что ради собственной безопасности (и его тоже!), она запретила себе

приближаться к Денису.