Стая - Сергеева Оксана (2014)

отравляли всю последующую. Чтобы потом не приходилось делать вид, что нет у него матери.

Только была еще Таня, которая зачем-то к ней ездила. И был еще отец, который зачем-то с Таней об

этом разговаривал…

Денису хотелось оттолкнуть от себя Юлю. Далеко. Навсегда. Чтобы в жизни больше не смела лезть

так глубоко. Не ворошила прошлое. Не вскрывала наболевшие на душе нарывы. С такой же силой, как и оттолкнуть, желал он прижать ее к себе так крепко, чтобы расплющить, растворить в себе.

И пока ни одно из этих двух желаний не перевешивало.

Он все еще держал ее в руках, только потому что от онемения в теле не мог шевельнуться. Внутри

образовался камень во всю грудь. Он мешал дышать, шевелиться, думать.

Мог бы двинуться, оттолкнул бы Юльку...

— Денис, я что-то не то сказала?.. – спросила она, сожалея о своих словах. Почему все выходит не

так, как хочется? Ведь не сказала ничего такого, а остро почувствовала, как его настроение

изменилось. Он прямо на месте закаменел. Оттого в душе у нее появился какой-то безотчетный

страх. Необъяснимый.

Как нашел в себе силы и сам не знал. Но их только и хватило – зажать ей рот рукой, заставляя

молчать. Наплевать было, удобно ли ей, может, больно, он закрыл ей рот ладонью и притиснул ее к

себе, сжимая плечи мертвой хваткой. Стоял так некоторое время. Сколько стоял не мог сказать.

Потерялся в пространстве и времени. В ощущениях тоже – потерялся.

Юлькино дыхание жгло ладонь. Так же и в груди появился огонек. Постепенно камень в душе отек, как расплавленный воск. Возникло жаркое, немного удушающее ощущение. Горячо было в груди, голове, между их телами – тоже.

Немного пришел в себя. Ровно настолько, чтобы ослабить тиски, в которых сжимал девочку. И как

только она стерпела. А она смогла, правда, шумно вздохнула и выдохнула, но не отскочила, не

отстранилась.

— Молчи, — сказал Денис. Показалось, что Юля снова что-то скажет. Или спросит.

Она так и не произнесла ни звука, оперлась на подоконник и чуть отклонилась в ожидании.

Денис глубоко вздохнул. Как-то слишком шумно стало биться сердце.

Скользнул ладонью по девичьей шее. Вытащил цепочку, спрятанную под кофтой.

— Не выбросила? – Нашел кулон, узнал его на ощупь.

— Ты же не выбросил мой браслет.

Подтянув Юлю вверх, усадил ее на подоконник. Длинная кофта неприлично задралась. Денис

положил руки ей на бедра, потом убрал, скользнул к лицу – отвел от него волосы.

В этих жестах не было плотского влечения. Похоть была днем, когда они втроем играли в карты; когда Юлька сидела на диване в этой же самой длинной до колен кофте цвета пламенного мака и в

гетрах на босую ногу. И больше на ней ничего не было. Сексуальнее наряд сложно придумать. Какие

только фантазии ни рисовались в его голове. Даже Леньку повело, чего уж говорить.

А сейчас все это сместилось куда-то далеко и осталось одно жгучее желание: утащить эту девочку

отсюда. Туда, где их никто не достанет. Закинуть ее на плечо и забрать у всех. Только полный идиот

может отказаться от нее, от такой любви, от такой нежности, какую она способна подарить.

Наверняка она и сама об этом еще не подозревает.

Только одно жгучее желание: послать всех туда, оттуда не возвращаются. Куда сам черт не

заглядывает.

И пусть хоть рухнут небеса.

ГЛАВА 28

— Положить их всех нахрен и все! Смелые, ты смотри, давно крови не видели. Раньше за такое

стреляли без разговоров, а Монахов прям дипломатичный в доску стал, – с едва сдерживаемой

яростью говорил Маркелов. — Два автопоезда! Испарилось!

С такой же яростью он лупил по шарам, резво передвигаясь вокруг бильярдного стола. После

очередного удара у Дениса зазвенело в ушах, и он поморщился.

— Тебе бы только положить всех нахрен. Фигня война – главное маневры. Да и не перестреляешь