Стая - Сергеева Оксана (2014)

нежности. Смело, жестко, глубоко. С жадностью. Запрещая думать, иногда дышать. Получалось.

Последние бесконечные минуты целовал до жара в теле, – он зарождался между лопаток и

растекался по коже, бросался в ладони, горел на щеках румянцем. Никогда до этого ей не было так

жарко. Ласкал ее губы и язык до дрожи в коленях, – и она сомневалась, что если он отпустит, ей

удастся устоять на месте.

Этот поцелуй другой – настоящий. Именно этот. Наверное, Юля будет помнить его всю жизнь.

Печать у нее на губах. Оттиск, очерк его губ. И в душе, и в сердце. Так, что земля из-под ног и в

небо…

Когда губы онемели, перестали чувствовать, став безвкусными, Денис ослабил объятия. Как трудно

от нее оторваться. Почти невозможно. Но, слава богу, только почти… Хорошо, что находились они

именно здесь, на открытом пространстве, под любопытными, хоть и редкими, взглядами. В другом

случае Юлька уже осталась бы без одежды. А ему, чтобы снять возбуждение и охладиться, впору

хоть в ледяную реку... Теперь не представлял, как сможет удержать ее на расстоянии.

Они слишком увлеклись друг другом. Не заметили, что на город накатили сумерки. Туманная волна

пробежала по улицам.

Когда вернулись к машине, Юля чувствовала, что силы кончились, энергия иссякла, а сама она

похожа на трухлявое дерево – готова рухнуть и рассыпаться.

Давая ей время, чтобы успокоиться (и себе тоже), Денис не сел в машину сразу, закурил. Однако

едва ли две минуты, потраченные на сигарету, смогут расслабить судорожно сведенные от

возбуждения мышцы.

Естественно, сигарета не помогла. Только занавесила ощущения дымом, забила легкие, чуть

отрезвила голову. Денис втягивался и смотрел на Юлю, которая поглядывала на него тоже, пытаясь

сделать взгляд твердым, осмысленным. Но твердого взгляда не выходило, Юля слабела лицом, плечами, руками.

Забросив сигарету в мелкую лужицу, Денис сел в салон и тронул машину с места.

Дома их встретила Наталья, прошлась по обоим встревоженным взглядом, вопрошающе задержалась

на Юле.

— Как съездили?

Дочь не отреагировала, оставшись к обращению матери холодно-безразличной.

— Накапай ей чего-нибудь. Для успокоения, – посоветовал Денис, все же сомневаясь, стоит ли

вмешиваться. Смолчать же не смог.

Юля кивнула, с песочным шуршанием стянула куртку и свернула в кухню. Так же молча из рук

матери приняла стакан с небольшим количеством жидкости, по запаху похожей на валерьянку.

— Иди умойся, — сказала Наталья дочери, после того как та опустошила стакан. Слова мамы

прозвучали необычно строго. Юля вскинула глаза, но противоречить не стала. Сил не было. В конце

концов, мама дело говорит. Нужно привести себя в порядок.

— Может, и тебе тоже? – с доброй порцией иронии спросила Наталья, вздернув бровь.

Денис посмотрел на все еще стоящий на столе бутылек с валерьянкой и вздохнул. Этот шумный

вздох женщина расценила как согласие, потому в мгновение ока Шаурин получил свою дозу.

— Помирать так с музыкой, балдеть так от валерьянки. Ваше здоровье! – С трудом веря в

происходящее, он все же заглотил успокоительное.

— Что ж ты ее как водку?

— Так кроме водки других успокоительных не знаем.

— Где вы были все это время? Только не рассказывай мне, что Катю утешали. Говорю сразу: не

поверю, — в лоб спросила Наталья, слегка огорошив непреклонным тоном. Можно сказать, командным.

— Я Катю утешать и не думал, у меня с этим, знаешь ли, чрезвычайно плоховато. Хотя сочувствую

ей глубоко, должен признать. – Осторожно он отставил стакан. Шагнул от стола, сунул руки в

карманы.

— Врешь. Все ты можешь. Тебе просто удобна такая позиция. Когда всем вокруг говоришь, что ты

чего-то не можешь, с тебя и не спрашивают. Но я так и не услышала ответа на свой вопрос, —