Стая - Сергеева Оксана (2014)

нужен. Быстро! — вернул телефон Стасу и прошелся по кабинету вдоль большого Т-образного

стола. Сделал несколько медленных шагов. Остановился у шкафа с образцами продукции завода.

Сложил ладони, сомкнул, приложив кончики пальцев к плотно сжатым губам. Потом встряхнул руки

и сунул их в карманы брюк. Странное ощущение – голова и грудь, будто в огне, а ноги

проваливаются в ледяную трясину. Кажется, ничего ниже колен уже не чувствовал.

Стас сидел тихо, словно даже вздохом боясь потревожить, ставший вдруг напряженным, воздух.

Словно в комната наполнилась пропаном, и любой шорох мог спровоцировать взрыв. Исподлобья

смотрел на Дениса. Видел, как сжались у того кулаки, а сам он весь подтянулся вверх, чуть

приподняв подбородок. Как шея напряглась, и плечи. Видел в стеклянных дверцах шкафа его

отражение. Показалось, что сейчас Шаур заорет во всю глотку. Просто изойдет душераздирающим

криком. Интуитивно возникло желание зажать уши, словно вот-вот…

Но Шаурин развернулся и, наверное, правда только какими-то нечеловеческими усилиями

сдержался, чтобы вместо крика выпустить из себя воздух. Просто выдохнуть. Кровь бросилась в

лицо, расползаясь по мощной шее, выступая из самого выреза темно-синей рубашки, застывая на

лице плотным румянцем. Таким плотным, что щеки начали отдавать синевой. И взгляд у Дениса стал

другой — стеклянный какой-то, неестественно блестящий. И острый, что невозможно было в глаза

смотреть. Не сел он сразу в кресло, приостановился у стола. Нажал кнопку селектора.

— Лиза, кофе принеси. Три. Нет, четыре чашки. — После этого он опустился в кресло, сел уверенно

и жестко, плотно вдавившись в спинку. Начал убирать со стола бумаги. Сгреб все, что на нем было и, не разбирая, сунул в верхний ящик: документы, авторучки, сувениры, подаренные кем-то из

партнеров. Все убрал, словно не стол расчищал, а пространство для мысли.

— Лиза, меня нет, — сказал он, когда секретарша принесла кофе. — Ни для кого. Я уехал в

командировку. Поняла?

— Конечно, Денис Алексеевич, — невозмутимо ответила девушка. — От вас ни слуху ни духу. Вы

вообще у нас часто в разъездах.

После того, как дверь за ней закрылась, Шаурин снова замолчал, подвинул к себе кофе и принялся

мерно размешивать его ложечкой, не проверяя, есть ли в чашке сахар. Шаповалов рот не открывал

тоже, понимая, что для его слов еще не пришло время. Только скрежет ложки по дну чашки

невозможно раздражал. Будто по нервам скреб. Не то чтобы Шип был слишком чувствительный, но

Шаур уже минут пятнадцать гонял ложку по дну, уставившись глазами в одну точку. Тем не менее

остановить его Шаповалов не решался.

Постепенно кровь отлила от лица Шаурина, отхлынула порциями. Наконец Денис постучал

ложечкой о край чашки и аккуратно положил ее на блюдце. Стало тихо. Тихо и душно. Стас

непроизвольно и облегченно выдохнул, но продолжал молчать. Хотелось курить, но не решался

доставать сигареты, словно боялся неосторожным движением спугнуть оформляющиеся мысли

Шаурина.

Денис отпил половину чашки и набрал номер Бардина. Тот ответил сразу.

— Вадим, ты мне нужен, — коротко сказал. — Да, я у себя. Только теперь звони мне на другой

номер.

Шумно и беспокойно в кабинет ворвался Вуич. Не здороваясь и не говоря ни слова, он припал к

полной чашке с кофе, выпил ее почти залпом и упал на стул напротив Стаса. Только тогда взглянул

на Дениса.

— Я же тебя просил… — не задержался Шаур, прижимая Лёню взглядом к стулу. — Я же просил

тебя не отходить от нее ни на шаг, — он не кричал, не рычал, но говорил каким-то замогильным

голосом. Таким, от которого позвоночник инеем покрывается.

Даже зная, что сейчас все слова будут выглядеть как оправдание Лёня не смог смолчать.