Черные подковы - Макс Игнатов (2019)

Виктор протянул ключи Большому. Тот посмотрел на них, как на что-то очень надоевшее.

– Оставь себе, Витя. По новому контракту я простой инспектор, так что теперь можете помыкать мной, как соблаговолите. Хотя меня наверняка к Грише перебросят, так понимаю.

Все обалдели.

– Ничего не понял, – Пашнин потянул за руку уже бывшего начальника смены. – Объясни толком.

– Дайте попить сначала.

Минералка явно облегчила состояние Большого.

– Фу-у, класс! В общем так. Они меня там мурыжили сначала, типа жди. Ну, я и сидел там в приемной. Мимо народ ходит, контракты заключают, радостные все. Часа два назад только и позвали к Филину, там все – Филин, Посол, Замышляев, Горьков с тоскою на лице, Валя, конечно. Тут мне и Филин выдает – контракта не будет, свободен. Я был готов, открываю папочку и достаю им документик – не имеете права, неверное обоснование, неправильная трактовка законодательства, если кратко. И вообще оснований нет, грубых нарушений не имею, поощрений от того же Филина полная трудовая – проверьте, говорю, сами писали, так ведь? Хотите – могу судиться, только потом ошибки тяжелее будет исправлять.

Они поговорили меж собой, потом меня выгнали, смотрю – юрист к ним пошел. Ладно, жду. Юрист вышел – меня зовут. Филин опять за свое – контракта не будет, извини, должностей нет, все разобраны. Я ему говорю – мне поровну, по закону положено, ищите, увольняйте кого-то, виновных находите в таком разгильдяйстве, ваша же вина, что начальник смены без контракта и должности остался. Послов тут как вскочил: а нет такой должности – начальник смены! Есть ведущий инспектор, а начальник смены – это простое назначение. Я ему отвечаю – неправда, есть, я же не просто так работал. Ох, они напустились! И орут, и подтрунивают, и смеются над моей глупостью. Только Горьков сидит спокойно и в глаза мне смотрит. Явно чует мой провал. Позвали они юриста – тот говорит: нет такой должности. Они говорят – вопрос закрыт. Я открываю папку, и они все умолкают. Филинов с Пословым прямо впились в папку глазами, чуть взглядами ее не сожгли. А я достаю листочек, – дай Бог здоровья девчонкам-кадровичкам, надо им тортик принести, – копию с моей трудовой книжки, им ее и показываю. Отдельно прописано назначение на должность ведущего инспектора, отдельно – на должность ведущего инспектора – начальника смены, оба назначения приказами Филина. У него чуть глаза не выпали! Как он стал на Таракана орать! Матом, при всех, при Сеноваловой. Типа ты, мудак, – извини, Маша, – меня подставил, и все такое – и все это при мне, как не стыдно! Таракан в ответ оправдывается, тут же спор с юристом, я внутри ржу, конечно, никогда такого бардака нигде не видел.

Короче, они поняли, что неправы. И Филин, косясь на мою папку, – вот не вру ни капли, ребята, чуть глаза не сломал, бедный, – начал он мне говорить: дескать, по новому расписанию такой должности нет, а ведущие все уже подписаны, остались только инспектора. Конечно, это уже была маленькая победа, но и тут я мог, если честно, откровенно залупиться…

– Димка-то Мосин ведь в больнице с ногой лежит, – сказал Виктор, – он физически ничего не мог подписать.

– Точно, – кивнул Большой, – знал я это. Остальные должности они кому-то раздали, и мне похрен, кому, но если бы я полез в бутылку из-за должности и руководства сменой, тогда Димка остался бы с инспекторским контрактом. И что мне было делать? Мудаком, – еще раз извини, Маша, – перед Димкой выставляться?

– Да ладно, Гера, – пролепетала Бревенникова. – Был повод поругаться…

– Ну да, – опять кивнул Большов. – Но позвонить я Диме не мог, да и не собирался, в общем, достало меня это все, поэтому я еще немножко их помучал, – папку пооткрывал, помолчал, – и в итоге сказал: хрен с вами, подпишу я этот инспекторский контракт, и пусть будет вам счастье.

– И подписал? – просипел Колосков.