Осколки времени - Райса Уолкер (2015)

– Это тоже не совсем верно, но, как я уже говорил, многое изменилось. Я еще не до конца разобрался во всем, но что бы это ни было, случившееся за несколько лет до 2020 года, оно было масштабным. История теперь говорит нам, что единственная причина, по которой кто-то пережил Великую чуму, – это то, что киристы распространили предупреждение. Те, кто слушал и верил, выжили. Но у меня такое чувство, что все было не совсем так, верно?

– Не совсем. Они называли это Отбором. Сол…

– Ты же не… – Тэйт хватает меня за плечи, и на его лице появляется противоречивое выражение. – Скажи мне, что ты им не помогала, Пру. Только не с чем-то подобным.

– Нет. – Я извиваюсь, чтобы ослабить его хватку, и отворачиваюсь, потому что на самом деле не знаю, в какой степени Пруденс помогла с Отбором. Я не могу представить себе младшую Пру, ту, с которой я познакомилась в Нью-Йорке, ту, с которой был связан этот парень, сознательно содействующей Солу в таком огромном зле. Но взрослая Пру?

– Именно поэтому я здесь, Тейт. – Я вижу, что ему больно, поэтому протягиваю руку и провожу по его шее. – Еще одна причина, по которой я здесь.

– Ты нашла его? – Одна рука соскользнула с моего плеча и легла на живот. – Он в безопасности?

Я понятия не имею, что на это ответить. Кто в безопасности? Единственное, что мне приходит в голову, – это покачать головой.

– И прошло уже два года? Это так неправильно, Пру… ребенок должен быть с матерью. Может быть, когда ты найдешь его, ты сможешь вернуться и наверстать упущенное время.

Я очень рада, что вокруг темно, потому что я почти уверена, что мое прикрытие было бы полностью разрушено, если бы Тейт увидел мое лицо в этот момент.

– Ты найдешь его, Пру. Найдешь. О Патрике ничего не известно? – Он произносит это странно, почти как «Пот-рек», с легким ударением на втором слоге.

– Патрик? – спрашиваю я.

– Он замешан в этом… Отборе?

Я вижу, он надеется, что я скажу ему «нет», хотя понятия не имею, почему. Но я говорю ему правду:

– Да. Он помогает Солу.

– Тогда это и моя вина. – Он выглядит так, будто снова вот-вот заплачет, но просто прижимается губами к моей ладони, а потом поворачивает мою руку, проводя пальцем по татуировке. – Ты позволила им сделать тебе тату. Та, другая, мне нравилась больше.

Понятия не имею, о какой другой он говорит, поэтому я просто слегка улыбаюсь ему и меняю тему разговора:

– Только вы с Кэмпбеллом помните другую временную линию?

Он на мгновение замолкает.

– Могут быть и другие, но я так не думаю. Раньше, когда я был в ХРОНОСе, ходили слухи, что кто-то из администрации был под защитой ключа. Одни говорили – президент, другие – вице-президент. Но я думаю, что они снова запустили бы эту программу, если бы кто-то у власти помнил о ХРОНОСе, если бы они знали, что кое-какие историки стояли за распространением чумы, которая уничтожила почти миллиард людей. Я думаю, они попытались бы остановить это. Не думаешь?

Почти миллиард людей.

Моя первая реакция – облегчение. Даже не миллиард! Тилсон и Бен предсказывали по меньшей мере три миллиарда жертв.

За этим следует осознание того, что это все еще почти миллиард человек. И какими бы ни были цифры, изменения все равно были радикальными, ведь появилась эта новая реальность, которая очень далека от того будущего, которое знали Кэтрин, Делия и Эйбел. И Грант тоже. Захотел бы он вернуться в эту версию своего будущего?