Последний дракон - Йон Колфер (2020)

Когда туман рассеялся, Верн окинул взглядом разрушения, которые учинил, и увидел, что это хорошо.

«Живым отсюда Хуку точно не выбраться, – подумал он. – Ублюдина, наверное, в крошечный алмазик прекратился, под таким-то жаром».

Мысль принесла удовольствие и даже немного успокоила его сердцебиение.

– Столько беспокойства – и все из-за какого-то пацана, – пожаловался Верн луне.

«Джубел бы жопу от хохота надорвал».

Осознание, что дракон поймал лицом снаряд ради человека, и правда заставило бы брата ржать до треска чешуи. Верн бы тоже посмеялся – в конце концов, это ж насколько надо отчаяться, чтобы вдруг перестало быть до самых серных глубин насрать на судьбу конкретного человека?

«Вот настолько отчаяться», – подумал Верн, в последний раз щурясь на обгоревший пентхаус – чисто на случай, если Хук, тот еще скользкий пациент, каким-то чудом умудрился вывернуться и уползти с порога смерти не в ту сторону. Затем он ощутил, как все здание вздохнуло, осело, и выбрался на крышу. Ночной воздух приятно охладил спину, и Верн расправил плечи, как вдруг заметил в небе «вертушку». Луч ее прожектора, взрезая тьму, приближался.

«Никогда еще не сжигал “вертушку”, – подумал Верн. – Может, будет забавно».

Тут в импровизированном коконе зашевелился Пшик, и дракон смекнул, что лучше, наверное, дать деру обратно в байу.

Верн похлопал себя по животу. Все эти вспышки стоили ему жировых запасов.

«Заскочу в “Жемчужину”, – решил он. – Умыкну пару-тройку галлонов масла, чисто на случай, если последствия этой херни меня таки догонят, и придется поддать огоньку разъяренной толпе».

Нынче о разъяренных толпах услышишь нечасто, однако они все еще набегают, все еще ждут, когда вспыхнет огненный крест, чтобы собраться вокруг него, а в перерывах орут на беременных девочек-подростков по телику. Ничтожества зачастую преследовали своих же, что Верн находил уморительно смешным. Люди охотились на людей из-за цвета кожи или из-за того, к какой они гавани, так сказать, причаливали в шторм. В этом-то и заключалась проблема людей – их не вразумить. Был у Верна один товарищ, еще в средневековой Англии. Неплохой парень. Жил в местности под названием Фэтфилд. Курил до фига гашиша.

Так вот, товарищ этот неизменно придерживался точки зрения, что толпу можно увещевать: «Устраиваешь им показательное выступление, так они мигом раскидывают мозгой, что лучше б не соваться, и расходятся обратно по своим фермам».

Фэтфилдский дракон свято в это верил ровно до тех пор, пока отряд норманнов не нашпиговал его арбалетными болтами и не бросил на милость природы.

«Увещевать?»

Если Верн что-то и усвоил, так это то, что людей не вразумить.

«Ну и что ты тогда тут делаешь, дятел?» – поинтересовался внутренний голосок.

Достойного ответа у Верна не нашлось. «Я здесь потому, что так правильно» не очень походило на аргумент, но зато стояло максимально близко к правде.

Пшик – хороший парнишка, который изо всех сил старался выбраться из дерьмового положения, так что если уж и выбирать сторону, то Верн предпочитал ту, где нет Ридженса Хука.

«И я только что обратил команду старины Ридженса в кучку пепла».

– Славно потрудился, – произнес Верн, а потом уложил Пшика на землю и встряхнул крыльями, в дцатый раз думая, что надо бы погуглить, как работают крылья, и узнать о себе что-нибудь новое.

– Там что-то про подъемную силу и сопротивление, – поделился он с бессознательным Пшиком, а потом схватил мальчишку за пояс и взмыл в ночное небо над Новым Орлеаном.

– Прощай, констебль, – сказал дракон, мысленно вычеркивая пункт «убить Хука» из списка дел. – Гори в аду.

Глава 17

В аду Хук не горел. По правде говоря, констебль оказался существенно живее, чем следовало ожидать. На чаде матушки Хук не было ни царапины, кроме пары-тройки ожогов на кончиках пальцев – малость не успел отдернуть руки от двери убежища.