Последний дракон - Йон Колфер (2020)

У «Марчелло» было четыре этажа будто бы сплошных камня и стали, с тяжелыми гранитными колоннами и скошенными двойными дверями. Эдакий кипящий жизнью улей, с множеством бойцов, которые создавали движуху у входа, и переполненный итальянский ресторан, занимающий добрую половину первого этажа. Большинство окон прикрывали декоративные решетки, фасад подсвечивали голливудские прожекторы. В плане архитектуры этот Айвори явно пытался воссоздать осовремененную версию итальянской классики, но воткнутый посреди ряда цветных креольских домов с лепниной «Марчелло» выглядел Вулканским посольством, то есть безликим и мрачноватым.

«Даже с прожекторами – скукотища».

Верн даже зевнул.

«А удобная, мать ее, ниша, – подумал он. – Вздремнуть?»

Десять минут – неплохо восполнить силы после полета.

Но как насчет Пшика?

Вероятно, лучше вытащить мальца, а потом уже вздремнуть.

Верн сосредоточил все свое внимание на ноздрях.

«Где ты, парнишка Пшик? Где ты прячешься?»

Нюх у драконов, если есть след, получше, чем у среднестатистической гончей, хотя с годами имел свойство ухудшаться из-за серных отложений вдоль носовых проходов. На прошлом месте, в Эверглейдс, у Верна их на пару столетий вообще почти наглухо заложило – пока любезная тайская дамочка, которая жила в хижине у реки, не уболтала его не делать из нее шашлык, предложив прочистить ноздри свечами. Опасная, тяжелая задачка – работать с огнем рядом с драконом, однако Лили ухитрилась вытащить из носа Верна комья засевшего там дерьма, и будь он проклят, если не почуял запахи хоть самого будущего. Спалось тоже лучше, с чистыми-то дыхательными путями.

Так что Верн отпустил Лили с миром, и в благодарность она натравила на него толпу. Пришлось сказать Флориде прости-прощай. С тех пор Верн и тусовался у Хани-Айленда.

«Стоило того. Здоровью цены нет».

Верн решил, что как только выловит своего бедового фамильяра, заставит его погуглить как правильно ставить свечи – вдруг мальчишка таки сможет провести процедурку. Нос, правда, не был и близко так жестко забит, как раньше – все-таки пыхать огнем ему нынче доводилось редко.

«Что вот-вот может измениться».

Перед вылетом Верн захватил из хижины старую футболку Пшика. Он достал ее из кармана штанов, поднес к морде и потянул носом.

«Ну давай, сопатка. Ищи и обрящи».

Из всех мест, куда могло занести Пшика, Новый Орлеан в целом был худшим, а Французский квартал в частности – худшим из худших. Вокруг вились все знакомые ароматы – угарный газ, биологические жидкости, болотный мускус, вентиляция ресторанов, курильщики, закусочные на колесах, и все это приправлено послевкусием встряски после «Катрины», которое так и не развеялось. Так вот, берешь все это, выкручиваешь остроту на максимум, сбрызгиваешь приевшейся лимонной жидкостью для мойки улиц, еще малость душка протекающих нефтяных бочек Раковой аллеи Речных приходов – и получаешь букет каких поискать.

Не для слабого носа.

«Большинство людей все равно ни черта не чуют», – подумал Верн, а вот его четвертое чувство работало отлично, и он почти мгновенно уловил запах Пшика на третьем этаже «Марчелло». Найти мальца было нетрудно – с тем, как он намывался дешманским мылом с таким содержанием промышленной химии, что закачаешься. Бедный несведущий Пшик, ничего не подозревая, медленно отбеливал себе кожу.

Так вот для Верна этот запах, вместе с Пшиковым характерным купажом из пота, пубертата и норова, был так отчетлив, что дракон мог считать его так же легко, как струйки дыма от неонок на другой стороне улицы.

«Третий этаж, в тылу, – подумал Верн. – Туда и обратно. Кто попадется на пути – ну упс, пофиг. Постараюсь свести потери к минимуму, из уважения к чувствам Пшика относительно убийств и Ваксменовской теории о душах, но в мое оправдание – вообще-то там кругом плохие ребята».