Афера для своих - Геннадий Сорокин (2021)

– Жекася, – продолжил Игорь, – тебе везет сегодня. План по расстрелу наркоманов мы выполнили, за перевыполнение плана нам премию не дают. Я, пожалуй, оставлю тебя в живых, но при одном условии… Где твоя сестра?

– Во как повернул! – усмехнулся Кайгородов. – Про сестру тоже Ельцин велел узнать?

Ефремов со всей силы врезал носком ботинка Жекасе в солнечное сплетение. Кайгородов от удара сложился пополам, хотел застонать от боли, но мышцы груди отказались ему повиноваться, и он не мог ни вздохнуть, ни выдохнуть.

– Я вижу, ты шутник! – прорычал над его головой Ефремов. – Я тоже остряк и балагур, но под Новый год у меня нет времени в остроумии соревноваться. Где сестра? Смотри на меня!

Игорь схватил Кайгородова за чуб, задрал голову вверх.

– Через минуту я начну бить тебя и не остановлюсь, пока не переломаю все ребра. Потом я пристрелю тебя и перестреляю всех в этой квартире. Вы конченые твари, по вам ни один человек плакать не будет.

– Я буду, – возразил странный парень из кухни.

– Ты – не в счет, – парировал Ефремов. – Ты – исключение.

– Жекася, – подал голос полуголый наркоман у окна, – я за твою сеструху сдыхать не намерен. Колись, гнида, где она.

– У Тимохи, – прохрипел Кайгородов.

Ефремов сделал полшага назад. Кайгородов, внимательно следивший за его ногами, прикрыл скрещенными ладонями солнечное сплетение, но не угадал. Ефремов со всего размаху ударил ногой в низ живота, прямо под ладони. Жекася охнул. Ему показалось, что внутри его разорвалась граната. Он даже посмотрел на пол: «Не разлетелись ли кишки по сторонам?»

– Ты надо мной глумиться вздумал? – страшным голосом закричал Ефремов. – Я что, всех торчков в городе знать должен?

– Я покажу, – простонал Кайгородов. – Не бей меня, я покажу хату, где Ленка прячется.

– Уже лучше, – одобрил Игорь. – Далеко ехать?

– В Машиностроительный район, на улицу 1905 года. Дом я покажу.

Из кухни в комнату вышел парень в трусах.

– Мужики, вы пожрать ничего не привезли? – как ни в чем не бывало спросил он.

– Магазин был закрыт, – ответил Ефремов. – Сейчас сгоняем, привезем. Вставай, Жекася! Твой корефан с голоду помирает, а ты по полу валяешься, грязь собираешь.

Кайгородов поднялся, посмотрел на шкаф, под который залетели кусочки полиэтилена.

– Короче, – охрипшим голосом сказал он, – вмажетесь без меня, вернусь, ночью всех перережу.

– Поехали! – подтолкнул его к дверям Ефремов.

«Боже мой, – подумал молчавший все время Киселев, – зачем я пошел в милицию? Вернемся – напишу рапорт на увольнение».

16

На улице, пока шли к автомобилю, Киселев решился спросить, почему Ефремов оставил наркотики в притоне.

– Игорь Павлович, мне неудобно такие вопросы задавать, но все-таки… Сегодня мы несколько раз нарушили закон: ворвались в чужое жилище, а когда этот пришел, то не стали его арестовывать. Игорь Павлович, почему вы оставили наркотики в квартире и не стали оформлять изъятие «ляпок»?

– Потом объясню, – на ходу ответил Ефремов. – Сегодня до конца рабочего дня ты получишь ответы на все вопросы, а пока нам надо делом заниматься, а не дискутировать о соблюдении законности при проведении оперативных мероприятий.

В «УАЗе» Ефремов сел на переднее пассажирское место, Кайгородов и Киселев разместились сзади. Правую руку Жекаси приковали наручником к стальной трубе подголовника водительского сиденья.

– Вперед! – скомандовал Ефремов. – На улицу 1905 года.

– Что-то вы долго сегодня, – недовольно пробурчал водитель, выворачивая из дворов.

Ефремов внимательно посмотрел на него, но ничего не сказал, решил оставить разговор на потом, когда свидетелей не будет.

– Жекася, – Игорь повернулся к заднему сиденью, – вам двух «ляпок» надолго хватает?