День Всех Святых - Дмитрий Захаров (2021)

– Михаил Наумович, – влажные, пухлые пальцы вежливо сжали руку капитана. – Я главврач «двадцатки». Двадцатого отделения, – пояснил он, спохватившись.

Его темные глаза настороженно смотрели на представителя власти, на розовом лбу и щеках выступили капли пота. Врач вынул одноразовый платочек, приложил к лысине, виновато улыбнулся.

– Если бы вы позвонили заранее, товарищ капитан, я бы выписал вам разрешение на въезд.

Там, – последовал взмах руки в сторону ворот, – бывает трудно найти парковочное место. Он был немного похож на Чичикова, каким его изображали иллюстраторы к бессмертной поэме Гоголя. Такой же круглый, упитанный, с хорошим цветом лица.

– Все в порядке, – сказал Ермаков. – Я припарковался.

– Отлично! – обрадовался доктор. – Прошу вас.

Он посторонился, сидящий за окошком охранник нажал кнопку, с тихим гудением отомкнулся замок. Просто! – решил Ермаков. Первый этап для побега не представляет сложности. Охранник – представитель ЧОПа, кобура на ремне висит скорее для устрашения.

Михаил Наумович семенил по улице, подстраиваясь под размашистый шаг высокого спутника. Он говорил не умолкая:

– Никто не ожидал такого! Понимаете? Я здесь работаю тринадцать лет… Несчастливое число, понимаете? Приметы… Я не верю в приметы, хотя, как уж тут не поверишь! В вашей практике уже было нечто подобное, товарищ капитан?

– Григорий Викторович, – улыбнулся Ермаков. – Можете обращаться по имени.

– Согласен, – кивнул говорливый доктор. – Так даже лучше. Не столь официально, понимаете?

Они остановились возле входной двери, с черным глазком камеры над козырьком. Михаил Наумович нажал поочередно три цифры на панели – 754. Внутри что-то загудело, камера ожила, моргнула и погасла красная лампочка.

– Это служебный вход! – сообщил доктор. – Больных мы водим по специальному коридору. Там все формальности соблюдены, будьте уверены!

– А про эту калитку ваши пациенты не знают? – усмехнулся Ермаков.

Доктор обиженно заморгал, словно собираясь заплакать. У него были густые, черные ресницы, как у девочки.

– У нас ведь не полицейское учреждение!

Дверь распахнулась, мужчины вошли вовнутрь. Очень просто, решил капитан. Словно прочтя его мысли, Михаил Наумович возразил:

– Трудных больных мы держим в специальном блоке, понимаете? Два ряда решеток и надежная сигнализация!

– Из Крестов тоже случались побеги…

– Вот именно! – воскликнул ободренный поддержкой психиатр.

Они прошли по длинному коридору, мимо дверей с табличками, указывающими фамилии врачей и их специализацию. Стены были выкрашены в приятный фиалковый цвет, доктор радостно сообщил:

– Этим летом мы сделали хороший ремонт. Сейчас государство неплохо субсидирует медицину.

Он остановился перед темной дверью. На табличке значились фамилия и инициалы заведующего отделением: «Сайкин М. Н.».

Доктор погремел связкой ключей, нашел нужный, отомкнул замок.

– Прошу вас…

Это был обычный кабинет врача, обставленный стандартной мебелью. Черный стол был расположен тылом к окну, так что сидящий за ним врач как бы оставался в тени, тогда как лицо пациента оставалось на свету. На столе – компьютер и обычный набор оргтехники. Принадлежность к врачебной специфике демонстрировал аппарат для измерения давления со стетоскопом, сложенные в аккуратную стопку бланки с печатью медицинского учреждения, пара типовых плакатов на стене с красочно описанными симптомами вирусов гриппа и грозящими заболевшему страдальцу осложнениями. На столе заведующего отделением имелась черно-белая фотография Зигмунда Фрейда, в рамке, и яркая подпись под ней:

«Если вам кажется, что вы – невротик, прежде убедитесь, что вы не окружены идиотами!»

Очевидно, врач был не лишен чувства юмора. Но поразила воображение капитана большая картина, висящая между грамотой в стеклянной рамочке и канцелярским шкафом.