День Всех Святых - Дмитрий Захаров (2021)

«Левая рука правит миром!» – вывел художник над рисунком. Само изображение представляло вариацию сцены Страшного суда. С той разницей, что отсутствовали бесы-мучители. Обнаженные люди корчились в муках, центр бумажного листа формата A4 занимала голая женщина необыкновенной красоты. На месте глаз у нее зияли черные провалы, откуда струился яркий оранжевый свет.

– Вы спрашивали у Ямпольского, что означают эти рисунки? – спросил Ермаков.

Он держал в руке очередное художество, запечатлевшее что-то вроде лесбийской сцены между женщиной со светящимися глазами и грациозной мулаткой.

– Здесь психиатрическая лечебница, Григорий Викторович! – усмехнулся Сайкин. – Кроме курсов нейролептиков, мы практикуем и когнитивно-поведенческую терапию и эрикосоновский гипноз и многое другое. Спрашивал, и не только об этом. К сожалению, не для всех пациентов лечение оказывается успешным.

– Ямпольский из их числа?

– Это поразительной силы личность, несмотря на психическое расстройство! – в голосе доктора угадывалось что-то напоминающее восхищение. – Видите пометку? – Он потянулся через стол и уверенно перевернул пару страниц, указал пальцем в жирно выделенную надпись, сделанную на латыни.

– Переведите!

– Гипалгия. Снижение болевой чувствительности.

– Этот парень как бультерьер?

Доктор не улыбнулся.

– Ямпольский обладает отменным здоровьем, не помню, чтобы он чем-то болел. В прошлом году ему потребовалось удалить зуб мудрости. Обычная операция, но он категорически отказался от анестезии. Зуб оказался сложным, переплетены корни. Процедура удаления затянулась на час с лишним. У него даже не расширились зрачки! А это обычная реакция на болевой раздражитель.

– Вы можете объяснить смысл его идей? В двух словах.

– Коротко не получится, – терпеливо сказал доктор. – Вам знакомо понятие религиозного синкретизма?

– Я – полицейский, а не философ.

– Простите… Так называется соединение разнородных учений религиозного и космологического характера. Эклектика. В принципе, ничего нового Ямпольский не создал, но ему удалось убедить многих людей в близости апокалипсиса.

– Старая песня… – Ермаков подавил зевок.

– Согласен. Альберту Эйнштейну приписывают фразу: если исчезнут пчелы, человечество вымрет через четыре года.

– Дела! – улыбнулся капитан. – Буквально вчера я слышал эту фразу.

– Ничего удивительного! – Доктор улыбнулся одними губами, его глаза, буравящие переносицу собеседника, оставались серьезными. – Если вымрут пчелы, никто не будет опылять растения, что приведет к их увяданию, дальше начнут вымирать животные, так или иначе вовлеченные в процесс поедания этих растений…

– У меня мало времени! – резко перебил психиатра Ермаков. – Ямпольский нашел способ спасти пчел?

Лицо врача покраснело. Сначала мочки ушей, а потом и скулы покрылись малиновым румянцем.

– Вы правы, товарищ капитан. Идея апокалипсиса не нова, и тем не менее она привлекает множество последователей. Человек смертен, как сказал классик, и смертен внезапно. Но больше всего в смерти страшит факт абсолютного одиночества. Вот почему в древности вождей хоронили вмести с рабами и женами.

– Как сказал другой известный персонаж советского фильма, – одному «вышака» тянуть скучно!

Доктор кивнул:

– Коллективное бессознательное! Уж если смерть, то всем обществом!

– Что-то подобное уже было раньше. Массовые ритуальные самоубийства. Но вы так и не сказали, в чем суть идей Ямпольского.

Сайкин потер ладонью лоб, будто хотел разгладить морщину.