Проклятая игра - Клайв Баркер (1985)

– Полагаю, он поставляет самую качественную наркоту, а? А я не могу, правда? – Она не отрицала этого, просто глядела угрюмо. – Какого хрена я здесь делаю? – сказал он. – Ты счастлива, не так ли? Господи, ты же счастлива.

Было смешно думать, как он неправильно понял политику этого спасения. Она была довольна лачугой, пока ее снабжали, а разговоры о вторжениях Мамуляна – показуха. В глубине души она могла простить ему все преступления, которые он совершал, лишь бы наркотики продолжали поступать.

Он встал.

– Где его комната?

– Нет, Марти.

– Я хочу посмотреть, где он спит. Ну?

Она приподнялась, упираясь в него. Ее руки были горячими и влажными.

– Пожалуйста, уходи, Марти. Это не игра. Это все не будет прощено, когда мы придем к концу, понимаешь? Это даже не прекращается, когда ты умираешь. Понимаешь, о чем я говорю?

– О да, – сказал он, – я понимаю.

Он положил ладонь ей на лицо. Ее дыхание было кислым. Его тоже, подумал он, если бы не виски.

– Я больше не невинный человек. Я знаю, что происходит. Не все, но достаточно. Я видел вещи, которые молюсь никогда больше не увидеть; я слышал истории… Господи, я понимаю.

Как он мог внушить ей это достаточно убедительно?

– Я испуган до усрачки. Никогда в жизни мне не было так страшно.

– У тебя есть на то причины, – холодно сказала она.

– Тебе есть дело до того, что с тобой случится?

– Не особенно.

– Я найду тебе наркоту, – сказал он. – Если это все, что удерживает тебя здесь, я достану.

Неужели сомнение мелькнуло на ее лице? Он усилил натиск.

– Я видел, как ты искала меня на похоронах.

– Ты там был?

– Зачем искала, если не хотела, чтобы я пришел?

Она пожала плечами.

– Даже не знаю. Я думала, может, ты уехал с папой.

– Ты хочешь сказать, умер?

Она нахмурилась, глядя на него.

– Нет. Уехал. Куда бы он ни отправился.

Потребовалось некоторое время, чтобы до него дошли ее слова. Наконец он сказал:

– Ты хочешь сказать, что он жив?

Она тряхнула головой.

– Я думала, ты знаешь. Принял участие в его побеге.

Конечно, старый ублюдок не был мертв. Великие люди не могут просто лечь и испустить дух за кулисами. Они ждут своего часа в середине действия – почитаемые, оплакиваемые и поносимые, – прежде чем появиться, чтобы сыграть финальную сцену или что-то в этом духе. Сцену смерти, свадьбы.

– Где же он? – спросил Марти.

– Я не знаю, Мамулян тоже. Он пытался заставить меня найти его, как я нашла Тоя, но я не могу этого сделать, потеряла концентрацию. Однажды я даже пыталась найти тебя. Это было бесполезно. Я с трудом соображала, как пройти дальше входной двери.

– Но ты нашла Тоя?

– Это было в самом начале. А теперь… я устала. Я говорю ему, что это больно. Будто что-то вот-вот сломается внутри меня.

Боль, вспомнившаяся и настоящая, отразилась на ее лице.

– И ты все еще хочешь остаться?

– Скоро все закончится. Для всех нас.

– Пойдем со мной. У меня есть друзья, которые нам помогут, – обратился он к ней, сжимая ее запястья. – Боже милосердный, неужели ты не видишь, что я нуждаюсь в тебе? Пожалуйста. Ты мне нужна.

– От меня никакого толку. Я слаба.

– Я тоже слаб. Мы сто́им друг друга.

Эта циничная мысль, казалось, доставила ей удовольствие. Она на мгновение задумалась, прежде чем очень тихо произнести:

– Может, ты прав.

Ее лицо было лабиринтом нерешительности, наркотического дурмана и сомнения. Наконец она сказала:

– Я оденусь.