Проклятая игра - Клайв Баркер (1985)

Оставался еще один этаж, который нужно исследовать. Когда Марти поднялся на последний лестничный пролет, освещение внезапно усилилось и стало почти таким же ярким, как днем. Источником света было шоссе, чье сияние пробивалось сквозь световые люки и плохо закрытые окна. Он как можно быстрее изучил лабиринт комнат, останавливаясь лишь для того, чтобы выглянуть в окно. Далеко внизу он увидел машину, припаркованную за забором; собаки занимались массовым изнасилованием. Во втором номере он вдруг заметил, что кто-то наблюдает за ним через огромную приемную, и понял, что изможденное лицо – его собственное, отраженное в зеркале размером со стену.

Дверь третьего номера на последнем этаже была заперта – первый запертый люкс, с которым столкнулся Марти. Что доказывало – если доказательства вообще требовались – чье-то присутствие внутри.

Ликуя, Марти постучал в дверь.

– Есть тут кто-нибудь? Мистер Уайтхед?

Ответного движения не последовало. Он постучал снова, сильнее, изучая дверь на предмет возможного взлома, но она выглядела слишком прочной, чтобы ее было легко выбить плечом. Если понадобится, придется вернуться в машину и взять кое-какие инструменты.

– Это Штраус, мистер Уайтхед. Марти Штраус. Я знаю, что вы там. Отзовитесь. – Он прислушался. Когда ответа не последовало, постучал в дверь в третий раз, на этот раз кулаком, а не костяшками пальцев. И вдруг раздался ответ, поразительно близкий. Старик стоял по другую сторону двери; вероятно, он был там все это время.

– Иди к черту, – сказал голос. Он был слегка невнятным, но безошибочно принадлежал Уайтхеду.

– Мне нужно с вами поговорить, – ответил Марти. – Впустите меня.

– Как, черт возьми, ты меня нашел? – спросил Уайтхед. – Ублюдок.

– Я навел кое-какие справки, вот и все. Если я смог найти вас, то и любой сможет.

– Нет, если ты будешь держать свой проклятый рот на замке. Тебе нужны деньги, не так ли? Ты пришел сюда за деньгами, верно?

– Нет.

– Ты их получишь. Я тебе дам столько, сколько захочешь.

– Мне не нужны деньги.

– Тогда ты чертов дурак, – сказал Уайтхед и рассмеялся про себя: глупое, неровное хихиканье. Мужчина был пьян.

– Мамулян вас раскусил, – сказал Марти. – Он знает, что вы живы.

Смех прекратился.

– Как?

– Карис.

– Ты ее видел?

– Да. Она в безопасности.

– Ну… я недооценил тебя. – Старик замолчал; послышался тихий звук, будто он прислонился к двери. Через некоторое время он снова заговорил: голос казался измученным.

– Зачем же ты пришел, если не за деньгами? У нее, знаешь ли, имеются дорогие пристрастия.

– Не стану вас за это благодарить.

– Уверен, со временем ты поймешь, как это удобно. Ради дозы она наизнанку вывернется.

– Вы омерзительный человек, вам это известно, да?

– Но ты все равно пришел меня предупредить. – Старик кинулся на парадокс с молниеносной быстротой, как делал всегда, обнаружив брешь в защите. – Бедный Марти… – Невнятный голос затих, подавленный притворной жалостью. А потом резко, как удар бритвой: – Как ты меня нашел?

– Клубника.

Из комнаты донеслось что-то похожее на приглушенное удушье, но это снова был смех Уайтхеда, на этот раз над самим собой. Ему потребовалось несколько минут, чтобы вернуть себе самообладание.

– Клубника… – пробормотал он. – Боже мой! Наверное, ты был убедителен. Ты сломал ему руки?

– Нет. Он добровольно поделился информацией. Не хотел увидеть, как вы забьетесь в угол и умрете.

– Я не собираюсь умирать! – рявкнул старик. – Мамулян – вот кто умрет. Увидишь. Его время истекает. Все, что мне нужно сделать, это подождать. Здесь так же хорошо, как и в любом другом месте. Мне очень удобно. Кроме Карис. Я скучаю по ней. Почему бы тебе не послать ее ко мне, Марти? Вот это было бы очень кстати.

– Вы больше никогда ее не увидите.

Уайтхед вздохнул.