Вечный кролик - Джаспер Ффорде (2020)

Он повесил трубку, злобно зыркнул на меня, а затем начал писать рапорт. Если преподобная Банти и правда находилась в Колонии № 1, то это представляло немалый интерес. Если ее задержать, процесс Переселения мог пройти очень гладко.

– Как прошел ланч? – спросил Безухий. – Мой психолог говорит, что мне нужно общаться с другими, нравится мне это или нет.

– Он прошел… бурно, – ответил я.

– Это хорошо или плохо?

– Плохо.

Я не шутил. Из всех крутившихся в моей голове мыслей – о том, как крольчиха на миг взяла верх над лисом; о том, как Конни назвала меня единственным человеком, который ей когда-либо нравился; и о том, как мистер Ллисъ признал, что он регулярно убивает кроликов или выдает их данные «Двуногим» – одна, самая насущная, беспокоила меня больше других. Док и Конни могли заинтересоваться, кто же на самом деле живет с ними по соседству и почему Старший Руководитель знает меня по имени. Затем они наверняка обнаружат мою причастность к гибели Дилана Кролика, и Конни вряд ли с пониманием отнесется к тому, что я был отчасти виноват в смерти ее второго мужа. Что хуже, столкновение мистера Ллисъа с Конни и его просьба присматривать за ее семьей указывали на то, что Конни и Док представляли для него интерес. А я, будь я кроликом, старался бы сделать так, чтобы мной даже мимоходом не заинтересовался ни один лис… особенно такой, как мистер Ллисъ.

Копы и котенок

«Грегоры», «Грегги» или «Макки-Гэ» – все это кроличий сленг, обозначающий сотрудников правоохранительных органов. Названы они в честь мистера Макгрегора, злодея из книг Беатрикс Поттер о Питере Кролике. В переведенной на кроличий язык версии «Звездных войн» Дарта Вейдера буквально зовут «мистер Макгрегор».

Когда я приехал домой, «Доджа Монако» семейства Кроликов на подъездной дорожке не было, а Хемлок Тауэрс казался пустым. Я вошел в собственный дом, заварил себе чашку чая и развесил постиранные вещи на веревке. Когда я вернулся, Салли уже привезла Пиппу, и она звонила по телефону в службу поддержки «Водафона».

– Привет, папа, – сказала она, когда закончила разговор. – Как дела на работе?

Она сказала это с толикой сарказма в голосе, и мне это не понравилось, хотя я мог ее понять.

– Тебе нужно кое-что знать, – сказал я, переходя сразу к делу, – о Харви.

Я сел за кухонный стол и рассказал ей все что знал. Что я участвовал в задержании и видел, как он работает курьером, и, хотя его пока не опознали и не объявили в розыск, скорее всего, это ненадолго. Я сказал ей, что видел его досье, и его перемещения по стране вместе с появлением в Россе указывали на его тесные связи с Подпольем.

– Судя по его взглядам, так и есть, – сказала она, – но это ничего не меняет. Мы с ним просто… подходим друг другу. Это трудно описать. Мы говорили почти обо всем, и он слушал, и отвечал, и заставил меня о многом подумать, и потом я заметила то, на что он раньше не обращал внимания, и ему это понравилось. Он был этому даже рад. Я правда хочу снова его увидеть.

– Я знаю, – сказал я, – и я собираюсь уйти из Крольнадзора.

Она улыбнулась, взяла меня за руку и сжала ее.

– А где ты будешь работать? Нам нужны деньги, пап. Я учусь, но нет никаких гарантий того, что в конце я смогу получить работу. Такую работу стоит бросить, но нам придется туго.

– Я все продумал, – сказал я так, как говорят люди, когда они вообще ничего не продумали, даже самую малость. – Я просто буду совершать все больше и больше ошибок, пока меня не сочтут ненадежным сотрудником и им не придется меня уволить. Я уже давно там работаю, так что, может быть, мне даже выплатят отступные.