Каменные небеса - Нора Джемисин (2017)

Только мне было что терять. В эти мгновения вечности я подумал о Келенли и ее ребенке.

Потому так и вышло, что моя воля получила приоритет в сети. Если у тебя есть сомнения, то сейчас я скажу откровенно: это я решил, как кончится мир.

Это я взял контроль над Планетарным Движителем. Мы не могли остановить Выжигания, но мы могли ввести задержку в последовательность и направить в другую сторону самый мощный выброс энергии. После вмешательства Земли мощность стала слишком нестабильна, чтобы просто хлынуть назад в Сил Анагист, как мы изначально планировали; это за нас сделал Земля. Но такую кинетическую силу надо куда-то истратить. Не на планете, если я намеревался дать человечеству шанс выжить, – но здесь, где ждали наготове Луна и лунный камень.

Я торопился. Не было времени передумывать. Силе нельзя было отразиться от лунного камня, как предполагалось; это лишь усилило бы мощность Выжигания. Вместо этого я, рыча, сгреб остальных и заставил их помочь мне – они и не отказывались, просто действовали медленно – и мы разбили лунный кабошон.

В следующее мгновение мощь ударила по расколотому камню, не смогла отразиться и начала прогрызать себе путь сквозь Луну. Даже при таком смягчении удара сила его была сама по себе опустошительной. Более чем достаточной, чтобы вышвырнуть Луну с орбиты.

Отдача от такого злоупотребления Движителем должна была бы просто убить нас, но Земля все еще был здесь, призраком в машине. Пока мы извивались в предсмертных конвульсиях, а Нулевая Точка рассыпалась вокруг нас, он снова перехватил контроль.

Я сказал уже, что он считал нас виновными в попытке покушения на него – но каким-то образом, возможно, после долгих лет изучения, он понял, что мы – орудие в руках других, а не вершители собственных желаний. Не забывай и о том, что Земля не до конца понимает нас. Он считает человечество краткоживущими слабыми тварями, загадочно отдельными от вещества и сознания планеты, от которой зависит их жизнь, которые не понимают, какую пытаются причинить боль, – вероятно, потому, что они так кратки, хрупки и отстранены. И потому он избрал для нас то, что казалось ему наказанием со смыслом: он сделал нас частью себя. Я вопил в моем проволочном кресле, когда на меня волна за волной накатывала алхимия, превращая мою плоть в сырую, живую, затвердевшую магию, выглядевшую как камень.

Нам досталось не самое худшее – это Земля приберег для тех, кто обидел его сильнее всего. Он использовал фрагменты-сердечники для прямого контроля над самыми опасными паразитами – но это сработало не так, как он задумывал. Человеческую волю труднее понять, чем человеческую плоть. Они не должны были продолжать существовать.

Я не буду описывать шок и смятение, охватившие меня в эти первые часы после моего изменения. Я никогда не смогу ответить на вопрос, как я вернулся с Луны на Землю; помню лишь кошмар бесконечного падения и горения, возможно, это был бред. Я не буду просить тебя представить, каково это вдруг оказаться в одиночестве, без голоса, после того, как целую жизнь пел для других таких как я. Таково было правосудие. Я принимаю его; я признаю свои преступления. Я искал искупления за них. Но…

Ладно. Что сделано, то сделано.

В эти последние моменты перед трансформацией мы успели отменить приказ о Выжигании двумстам и двадцати девяти фрагментам. Некоторые раскололись от напряжения. Остальные погибнут за последующие тысячелетия, их матрица была разрушена непостижимыми магическими силами. Большинство перешли в режим сна, продолжая тысячелетиями парить над миром, которому больше не нужна их сила, – пока, по воле случая, одна из хрупких тварей внизу не пошлет смутного, нецеленаправленного запроса о допуске.