Каменные небеса - Нора Джемисин (2017)

Эти слова она прочла в странной рукописной книге – той, в которой она нашла, как использовать малую сеть обелисков как «резервный ключ», чтобы подорвать власть оникса над Вратами. Человек, написавший эту книгу, был, вероятно, сумасшедшим, судя по тому, что он, похоже, любил мать Нэссун много лет назад. Это странно и неправильно, но почему-то не удивляет. Каким бы огромным ни был мир, Нэссун начинает понимать, что он еще и тесен. Одна и та же история ходит по кругу. То же начало, тот же конец. Те же вечно повторяемые ошибки.

– Некоторые вещи слишком сломаны, чтобы их исправить, Шаффа. – Необъяснимо, но она думает о Джидже. Эта боль заставляет ее на миг замолчать. – Я… я не могла придумать ничего лучше. Но я хотя бы сумела остановить эту плохую вещь.

С этими словами она встает, чтобы уйти.

Она не видит, как лицо Шаффы поворачивается, словно Луна, уходя в тень, чтобы посмотреть ей вслед.

* * *Когда ты решаешь изменить мир, стоит рассвет. Ты все еще спишь в спальнике, который Лерна принес на крышу здания, помеченного желтым крестиком. Ты провела ночь под водонапорной башней, слушая постоянный грохот Разлома и треск случайных молний.

Возможно, вам следовало еще раз заняться сексом, но ты не думала об этом, а он не предлагал, так что ладно. У тебя и так уже из-за этого проблемы. Нечего полагаться только на средний возраст и голодовку в деле контроля за рождаемостью.

Он смотрит, как ты встаешь и потягиваешься, и восхищение в его взгляде так и остается для тебя смущающим и непонятным до конца. Из-за этого ты чувствуешь себя лучшим человеком, чем ты есть на самом деле. И это снова заставляет тебя бесконечно сожалеть о том, что ты не можешь ждать до рождения ребенка. Ровная, упорная доброта Лерны – то, что должно каким-то образом уцелеть в этом мире. Увы.

Ты не заслуживаешь такого восхищения. Но намерена заслужить.

Ты спускаешься вниз по лестнице и останавливаешься. Прошлым вечером, кроме Лерны, ты дала знать Тонки, Хьярке и Юкке, что пора – ты уйдешь утром после завтрака. Вопрос о том, смогут ли они пойти с тобой или нет, остается открытым. Если сами вызовутся – одно дело, но спрашивать ты не будешь. Что же за человек ты будешь, если начнешь силой толкать их навстречу такой опасности? В нынешней ситуации им и так достанется, как и всему человечеству.

Ты не рассчитывала найти всех их в вестибюле здания с желтым крестом. Все они свертывают спальники, и зевают, и жарят колбаски, громко жалуясь, что кто-то допил весь ржавый чай. Здесь и Хоа, в позиции, чтобы увидеть тебя при спуске с лестницы. На его каменных губах довольно надменная улыбка, но это тебя не удивляет. Здесь Данель и Матчиш, первая встала и делает какую-то боевую разминку в углу, в то время как второй режет очередную порцию картошки, чтобы пожарить на сковородке, – и да, он развел костер в вестибюле, потому что неприкаянные порой такое вытворяют. Некоторые окна выбиты, дым вытягивает наружу. Ты удивлена также присутствием Хьярки и Тонки – они все еще спят, свернувшись друг у друга под боком на груде мехов.

Но ты совершенно, абсолютно не ожидала, что войдет Юкка, с прежней своей порывистостью и опять с безупречным макияжем на глазах. Она окидывает взглядом вестибюль, тебя вместе с остальными и прикладывает ладонь к губам.

– Не вовремя застала?

– Тебе нельзя, – вырывается у тебя. Говорить трудно, в горле стоит комок. Особенно Юкке, ты напряженно смотришь на нее. Злой Земля, она снова в своей меховой безрукавке. Ты думала, та осталась в Нижней Кастриме. – Тебе нельзя. Община же…

Юкка театрально закатывает накрашенные глаза.

– Ну и тебе, мать твою. Но ты права, я не иду. Просто пришла проводить, как и всех, кто идет с тобой. Мне и правда надо было приказать прикончить вас, но раз уж вы сами выметаетесь, то полагаю, этот маленький технический момент мы пропустим.