Вся правда о неправде - Дэн Ариели (2012)

Тем не менее я решил попробовать (разумеется, не ради денег), и мне пообещали довольно высокий гонорар за экспертное мнение[16]. Сравнительно быстро я понял, что юристы, с которыми я работал, пытались подспудно вложить мне в голову точку зрения, которая помогла бы им выиграть дело. Они не делали этого грубо и навязчиво. Они не говорили мне прямым текстом, что определенные вещи пойдут на пользу их клиентам. Вместо этого они попросили меня описать все исследования, уместные для данного судебного разбирательства. Далее они поделились со мной своим мнением, что некоторые факты, противоречащие их позиции, могут быть основаны на методологических ошибках, а исследования, поддерживающие их точку зрения, можно считать очень важными и качественными. Они были искренне благодарны мне каждый раз, когда я оценивал исследования подходящим для них образом. После нескольких недель работы я обнаружил, что относительно быстро принял точку зрения плативших мне людей. Эта история заставила меня серьезно засомневаться в возможности человека быть объективным, когда ему платят за его мнение (сейчас, когда я пишу эти строки об отсутствии у меня объективности, я уверен, что теперь никто и никогда не попросит меня выступить экспертом – но, может быть, это и к лучшему).

Пьяный человек и набор данных

Был и еще один случай, заставивший меня осознать всю опасность конфликта интересов. На сей раз это было связано с моим исследованием.

В свое время мои гарвардские друзья любезно позволили мне работать в их лабораториях. Особенно мне было интересно использовать участников их экспериментов, так как они нанимали для участия жителей окрестных районов, а не ориентировались на одних лишь студентов.

Как-то раз я вел эксперимент в области принятия решений. Как и обычно в таких случаях, я предположил, что результаты при одном условии эксперимента будут отличаться от результатов при другом. Так и получилось – за исключением одного участника. Предполагалось, что все участники той же группы будут показывать более высокие результаты, однако у этого участника результат оказался значительно ниже, чем у всех остальных. Это показалось мне странным. Изучив его данные более тщательно, я обнаружил, что он был на 20 лет старше остальных. Я также вспомнил, что один из участников эксперимента, пожилой мужчина, находился в состоянии сильного алкогольного опьянения.

Как только я понял, что пьяным был именно он, я решил исключить его данные (так как посчитал, что его результаты были явным образом искажены). Я выбросил его данные из базы, после чего все остальные результаты начали выглядеть отлично: они показывали в точности то, что я ожидал увидеть. Однако несколько дней спустя я задумался о том, каким образом пришел к решению исключить данные старого пьяницы. Я спросил себя, могло бы это произойти, если бы этот участник оказался в другой группе (той, для которой ожидались более низкие результаты)? Если бы это было действительно так, то я для начала не обратил бы внимания на его ответы. Следовательно, я бы даже не подумал исключать его данные.

Разумеется, я вполне мог убедить себя в том, что решение исключить данные пьяного участника – это правильное решение. Но что если бы он не был пьяным? Вдруг у него были иные проблемы, не связанные с употреблением алкоголя? Мог бы я тогда придумать какое-то иное оправдание или аргументы для того, чтобы исключить его данные? Как мы увидим в главе 7 «Креативность и нечестность», креативность может помочь нам оправдать даже самые эгоистичные мотивы, при этом не мешая нам думать о себе как о честных людях.