Циклоп - Клайв Касслер (1986)

— Я нашел всех девятерых членов «внутреннего ядра». О семерых из них у меня есть вся информация. Только Леонард Хадсон и Гуннар Эриксен остаются вне моих сетей.

— Ты все–таки не вышел на их след после торгового центра?

Агент призадумался.

— Нет, не получилось.

— Советская лунная станция была запущена в космос восемь часов назад, — сказал президент. — Я не могу медлить дольше. Вечером я отдам приказы схватить стольких членов «внутреннего ядра», скольких сможем.

— Вы прикажете армии или ФБР?

— Ни тем, ни другим. Такой чести удостоился мой старый приятель, который служит в морской пехоте. Я уже передал ему твой список имен и мест.

Глава государства замолчал и посмотрел на Хагена:

— Ты сказал, что выявил девятерых человек, но в докладе написано только восемь имен.

С кажущейся неохотой мужчина достал из кармана лист бумаги, сложенный пополам.

— Я не распространялся о последнем человеке, хотел до конца удостовериться. Распознаватель голосовых сигналов подтвердил мои подозрения.

Президент взял бумагу из рук Хагена, развернул ее и прочитал имя, написанное от руки. Он снял очки и устало протер стекла, как будто не мог поверить своим глазам. Затем сунул бумагу в карман.

— Я думал, что знаю обо всем наперед, но в его соучастие никогда бы не поверил.

— Не суди строго. Эти люди патриоты, а не предатели. Их единственное преступление — то, что они никому об этом не сказали. Возьмем, к примеру, Хадсона и Эриксена. Они притворялись мертвыми много лет. Подумай, сколько страданий это принесло их родным и близким. Наш народ никогда не сможет достойно отблагодарить их за их жертвы и вознаградить так, как они того заслуживают.

— Ты пытаешься читать мне нотации, Айра?

— Да, сэр, так и есть.

Президент вдруг начал понимать, в чем заключалась внутренняя борьба Хагена. Он понял, что сердце его друга не участвовало в последнем противостоянии. Верность агента находилась на краю пропасти.

— Ты что–то скрываешь от меня.

— Я не буду тебе врать, Винс.

— Ты знаешь, где скрываются Хадсон и Эриксен.

— Скажем так, я чертовски уверен в том, что знаю.

— Сможешь достать их?

— Да.

— Ты отличный парень.

— Когда и куда их привести?

— В Кэмп–Дэвид, — ответил президент. — В восемь часов завтрашнего утра.

— Я приведу их.

— Но остаться на нашей беседе я не смогу позволить тебе.

— Это было бы достойно с твоей стороны, Винс. Пусть это будет, так сказать, зуб за зуб. Ты должен разрешить мне присутствовать там до конца.

Президент обдумал его слова.

— Ты прав. По крайней мере, это самое меньшее, что я могу для тебя сделать.

Когда президент вместе с Дэном Фосеттом вошел в конференц-зал, директор ЦРУ Мартин Броган, начальник ФБР Сэм Эмметт и госсекретарь Дуглас Оутс поднялись на ноги.

— Пожалуйста, присаживайтесь, господа, — улыбаясь, сказал президент.

Через несколько минут светской беседы в дверь вошел Алан Мерсье, советник по национальной безопасности.

— Простите за опоздание, — сказал он, быстро присаживаясь в кресло. — Я даже не успел придумать хорошее оправдание.

— Зато честно, — засмеялся Броган. — Но как некрасиво.

Президент занес ручку над блокнотом.

— На чем мы остановились по кубинскому соглашению? — спросил он, глядя на Оутса.

— Пока мы не сможем начать тайные переговоры с Кастро, придется ждать.

— Есть ли хоть какая–то вероятность того, что Джесси Лебарон удалось передать ему наш ответ?

Броган покачал головой:

— Я очень сомневаюсь, что они вообще контактировали. Наши источники о ней ни слова не сообщали после того, как дирижабль был сбит. Скорей всего, она мертва.

— От Кастро нет ничего?

— Ничего.

— А что слышно из Кремля?