Аффект - Катрина Фрай (2021)

Его красивое лицо не выдавало никаких чувств: ни вины, ни горя, ни любопытства. Казалось, он наблюдает скучное театральное представление, и я в глубине души была согласна с такой характеристикой похоронного церемониала.

Многие крутили головами, чтобы его разглядеть; одна стройная брюнетка даже пыталась с ним флиртовать, но его реакция была неизменной: он игнорировал присутствующих.

Его можно было принять за бесчувственного человека, ледяную крепость, надежно защищенную от всех и вся. Но я догадывалась, что где-то в сердцевине теплится огонек. Здесь не обошлось без честолюбия, которое, по моему мнению, было жидким горючим, способным при соответствующих условиях вызвать мощный взрыв.

Пока звучала погребальная мелодия, он смотрел прямо перед собой, потом внезапно, без всякой причины, обернулся и высмотрел на пятом от себя ряду меня.

Наши взгляды случайно встретились, у него были ярко-голубые глаза и темные волосы, я невольно поёжилась от заряда властности, которым был насыщен его взгляд. Потребовалась вся моя сила воли, чтобы не заморгать или, того хуже, не отвести глаза. Целую минуту, показавшуюся мне вечностью, мы смотрели друг на друга не отрываясь. Потом толпа неожиданно пришла в движение, по проходу потянулись люди, и мы потеряли друг друга из виду.

Выбравшись в проход, я попыталась снова найти его, так как потеряла его из вида, но он уже исчез.

Машина, на которой я приехала, влилась в длинный поток автомобилей и лимузинов, ползущий к кладбищу. Впереди торжественно двигался катафалк и машины членов семьи. Только свято преданные традициям люди по-прежнему предавали тела усопших близких земле.

– Брайн, ты меня слышишь? – сказала я в трубку телефона.

– Да. Я потерял его из вида. Ты видишь его?

– Пока нет. Будь внимателен.

Нахмурившись, я машинально включила телефон и, барабаня пальцами по рулю, принялась рассуждать вслух.

– Если это ты приятель, то это весьма нелогичный поступок, порождающий множество вопросов.

Я поежилась, радуясь, что меня никто не подслушивает.

Снова потоки слов и слез, лавина цветов. Воздух был прозрачен, яркие солнечные лучи протыкали его, как кинжалы, но не согревали. Сегодня как на зло, пошел дождь и было весьма прохладно. У самой могилы я засунула руки в карманы брюк. Мой пиджак оказался совсем не таким теплым, как я надеялась. Ноги в тонких кожаных ботинках потеряли чувствительность от холода.

Впрочем, озноб помогал отвлечься от тоски, навеваемой надгробиями и запахом холодной разрытой земли. Я с трудом дождалась конца речей о вечной жизни и подошла к помощнику сенатора Бену Паркеру.

– Приношу соболезнования вам и вашей семье, мистер Паркер.

Взгляд его пронзительных черных глаз был непримирим и царапал, как край надгробного камня.

– От вас, детектив Берч, мне нужны не соболезнования, а мне нужно скорейшее расследование дела!

– Я тоже к этому стремлюсь. Соболезную, миссис Паркер. – Я подала руку Анне и пожала ее трясущиеся пальцы.

– Спасибо, что пришли детектив, – прозвучало в ответ.

Вблизи было видно, что Анна Паркер находится в полуобморочном состоянии и держится на ногах только благодаря транквилизаторам.

Взгляд её скользнул по моему лицу и остановился где-то над моим плечом, рука совершила автоматическое перемещение.

– Спасибо, что пришли, – сказала она заученно следующему соболезнующему.

Прежде чем я смогла произнести хотя бы еще словечко, кто-то крепко взял её под руку. Я обернулась и увидела скорбную физиономию того самого подозрительного незнакомца.

– Детектив Берч, сенатор и его семья благодарят вас за сострадание и присутствие на панихиде. – Он настойчиво повлек меня в сторону. – Надеюсь, вы понимаете, что при столь печальных обстоятельствах, у могилы, родителям Элизабет будет трудно разговаривать с полицейским, расследующим убийство их дочери.