Инквизитор поневоле - Александр Курзанцев (2021)

Это был очень болезненный удар по знати, особенно магической. И снова больше всего пострадали бывшие демонологи. Исторически так сложилось, что именно они чаще всего становились правителями марочных земель.

Отчуждение касалось не одной лишь инфраструктуры. Теперь вся территория на пятьдесят километров в глубь от границы официально закреплялась как земли под исключительным управлением инквизиции. Разумеется, с выплатой компенсации тем, чьи земли попали в эту зону. Вот только часть бывших владельцев осталась и вовсе без земли, с одним родовым замком, лишенные дохода и какой-либо свободы перемещения вне его.

Просители и жалобщики, по слухам, шли к императору нескончаемым потоком, но всем им давался один и тот же жесткий ответ: «Этого требует безопасность империи».

Впрочем, лихорадило лишь магов, простой же народ – втихую, конечно – злорадствовал, традиционно поддерживая инквизицию и теша банальную зависть.

А затем меня нашел Глушаков.

Сергей снова ввалился ко мне на чердак, на этот раз в рабочем халате и беретке и относительно чистый. Я с подозрением всмотрелся в его лицо, встревоженное и даже какое-то слегка растерянное.

– Паша, помощь твоя нужна, – чуть отдышавшись, произнес он.

– Что, опять?! – в моем голосе невольно прорезались панические нотки. – Нет. Больше я ни в какие порталы не полезу! Даже не проси!

– Нет, тут другое, – Глушаков плюхнулся во второе кресло и посмотрел на меня насквозь трезвым взглядом. – Проблема с моей кафедрой, точнее, со студентами. Они сейчас собираются у меня в аудитории, все курсы. Боюсь, как бы это в целый бунт не вылилось.

Два и два сложить было нетрудно. И ежу понятно, что тут прямая взаимосвязь с последними событиями.

Я задумался. То, что решать вопросы с социальной напряженностью на подведомственной территории – моя задача, я понимал. Но если учесть, что переговорщик из меня никакой, да и опыт в подобном отсутствует, то напряженность могла не только не уменьшиться, а даже увеличиться. Но и не пойти я не мог. Долг, понимаешь ли. Да и колечко на пальце как-то вдруг потяжелело. Тоже верный признак, что так просто я от этой просьбы не отделаюсь.

В этот миг в люк буквально запрыгнул Вигир, после чего увидел трудовика и, остановившись, живо поинтересовался:

– Идете куда?

– Нет! Просто сидим! – не сговариваясь, хором рявкнули мы оба.

На что парень пожал плечами и, скрывшись на пару минут в своей комнате, выбежал снова, чтобы тут же нырнуть обратно в люк. Удаляющийся гомон девиц я постарался игнорировать.

– И что я им скажу? – вопросил я после тяжелых раздумий. – Они, конечно, уже не дети, но еще и не взрослые. Магическое взросление не означает зрелости разума. Ими сейчас движут одни эмоции.

– Думаешь, я это не понимаю? – Глушаков поднялся, одергивая и сгоняя назад складки короткой туники, что выглядывала из-под халата. – Но если мы не решим эту проблему сейчас, то получим толпу озлобленных на империю и на нас магов. И пусть они теперь владеют лишь общей магией, но даже с ней можно найти тысячу способов навредить. Надо гасить эти настроения, гасить в зародыше. Тем более что я припас кое-какие изменения. Ты, Паш, главное, начни.

– Эх… – вздохнул я. – Жизнь моя жестянка. Согласен. Веди.

Собравшись полностью и подпоясавшись красным кушаком, я двинулся вслед за Сергеем, на ходу стараясь продумать свою речь, вот только лезла в голову то пафосная чушь, даже у меня вызывавшая приступ язвенной болезни, то откровенные заигрывания с толпой, которых тоже нужно было всеми путями избегать. Слабость показывать нельзя, но и давить чрезмерно не стоило. В итоге я просто выкинул все лишнее из головы, понадеявшись, что на месте смогу выдать экспромтом что-нибудь этакое, интуитивное.