Инквизитор поневоле - Александр Курзанцев (2021)

Выражение «яблоку негде упасть» показалось мне более чем подходящим, когда мы зашли в аудиторию и увидели все пять курсов демонологов, мрачно там столпившихся. Столы и стулья были сдвинуты к стенам, и с сотню студентов обоего пола от семнадцати до двадцати двух лет одновременно повернули к нам свои головы.

– Инквизитор… – услышал я пронесшийся над головами шепоток. А затем из отодвинувшейся от нас с Глушаковым на пару метров толпы выскочил паренек лет двадцати с перекошенным от злобы лицом.

– Это вы! Вы во всем виноваты!

На миг меня словно окатило холодной волной, но я почти сразу понял, что он не имеет в виду конкретно мою персону, а подразумевает всех инквизиторов в целом. Между тем раздалось еще несколько поддержавших его выкриков, и паренек заметно приободрился, глядя уже не столько со злобой, сколько с вызовом.

Мгновенно уняв внутреннюю дрожь, я собрался с мыслями, после чего, уставившись немигающим взглядом смутьяну в переносицу, спросил, тщательно проговаривая слова:

– Кто «вы»?

– Вы, инквизиторы!

– Виноваты в чем?

– Во всем этом! – не унимался парень, пытаясь продавить меня эмоциями. Однако я продолжал упрямо гнуть свою линию, не повышая тона и не собираясь вступать в упорно навязываемую мне перепалку.

– В «этом» – это в чем?

– Ну… – несколько стушевавшись, он оглянулся, ища поддержки среди своих. Но те пока молчали, внимательно наблюдая за нами. – Многие остались без земель и замков. Вы забрали у нас то, что сотни лет принадлежало нашим семьям по праву!

– Назови себя, – не стал я реагировать на вновь окрепший и зазвеневший от негодования голос.

– Лито Анвал, – после некоторого молчания уже чуть тише сообщил парень.

– Не виконт, не граф, не баронет, просто Лито?

И снова на его лице промелькнула тень растерянности. Но тут он наткнулся взглядом на продолжающего молчать Глушакова и быстро произнес:

– На занятиях Сергей Юрьевич запрещает пользоваться титулами.

– Мы не на занятиях. Я жду ответа, есть у тебя титул?

Опять эта злость во взгляде, минутное насупленное молчание, а затем короткое отрицательное движение головой. С неохотой Анвал все же выдавил:

– Пока нет. Я буду первым в роду, титул присвоят по окончании обучения.

– Тогда о чьих родовых землях ты сейчас говоришь? Что потеряла конкретно твоя семья? В чем вина инквизиции перед ними?

– Я говорю не за себя, – угрюмо буркнул мой собеседник. Но тут же поправился: – Не только за себя, а и за них, – он махнул рукой назад, охватывая жестом всю оставшуюся аудиторию.

– То есть они выбрали тебя, чтобы ты от лица всех присутствующих решал вопросы? – уточнил я. – Что ж, замечательно, – и, повысив голос, обратился к аудитории: – Тогда остальных прошу разойтись. Все вопросы мы решим с вашим выбранным представителем.

Ну а дальше произошло то, на что я и рассчитывал. Народ начал возмущаться, потому что никакого представителя никто, естественно, не выбирал. Анвала оттеснили обратно, да он, собственно, уже и не горел энтузиазмом и дальше изображать из себя предводителя дворянства. Если слишком много на себя брать, можно и на дуэль от более титулованных особ нарваться, тем более что собственный титул у него был еще в далекой перспективе.

Теперь из толпы показалось трое более сдержанных в эмоциях студентов, уже не дававших им прорываться наружу. Два парня и девушка. Рослые, с прямым, уверенным взглядом, эти точно были потомками древних родов и цену себе знали.

– Виконт Силезин. Баронет Ратмор. Виконтесса Ульнара, – представились они, останавливаясь прямо передо мной.