Клетка короля - Клетка короля (2017)

– Король Мэйвен очень осторожно описывает происходящее в Корвиуме. Он изображает всё это не как восстание, а как террористический акт. Анархию. Дело рук кровожадных убийц, геноцид, осуществляемый Алой гвардией. Красные в легионах и по всему королевству понятия не имею, что здесь случилось.

Фарли, кипя, накрывает ладонью живот.

– Я уже достаточно потеряла из-за разных «если» и «возможно».

– Как и мы все, – отрешенно произносит Кэл.

Наконец он отрывается от стола и поворачивается к нам спиной. Несколькими широкими шагами он подходит к окну и смотрит на пылающий город.

Холодный ветер уносит в небо черный дым. Похоже на фабрики. Я с дрожью вспоминаю их. Татуировка на шее зудит, но я не чешу ее своими скрюченными пальцами, которые ломала бесчисленное множество раз. Сара однажды попросила разрешения их исцелить. Я не позволила. Как татуировка, как дым, они напоминают мне о том, откуда я родом. О том, чему не должен подвергаться ни один человек.

– Я так понимаю, идей у тебя нет? – спрашивает Фарли, забирая у отца карту и искоса глядя на принца-изгнанника.

Кэл пожимает широкими плечами, мускулы так и перекатываются от этого движения.

– Их слишком много. И все неподходящие. Разве что…

– Я не позволю им выйти, – резко говорит полковник. Голос у него раздраженный. Очевидно, они уже об этом спорили. – Мэйвен слишком близко. Они все побегут к нему и вернутся с новыми силами, чтобы отомстить.

Блестящий браслет у Кэла на запястье вспыхивает, и искры бегут по его руке быстрой струйкой алого пламени.

– Мэйвен в любом случае приедет! Вы же слышали донесения. Он уже в Рокасте и движется на запад. Он едет с помпой, улыбается и машет, чтобы скрыть, что он намерен отбить Корвиум. И он это сделает, если вы будете сражаться с ним в разрушенном городе, стоя спиной к клетке с волками!

Он разворачивается к полковнику. Его плечи еще дымятся. Обычно Кэл способен контролировать себя – хотя бы настолько, чтобы поберечь одежду. Но только не теперь. Пламя выбивается, оставляя обугленные прорехи на рубашке.

– Сражаться на два фронта – самоубийство.

– А как насчет заложников? Ты хочешь сказать, что в той башне нет никого ценного? – рявкает полковник.

– Только не для Мэйвена. У него в руках уже есть тот единственный человек, ради которого он стал бы торговаться.

– Значит, мы не можем уморить их голодом, не можем отпустить, не можем обменять, – говорит Фарли, загибая пальцы.

– И убить их всех тоже не можете, – добавляю я, постукивая пальцем по губе.

Кэл с удивлением смотрит на меня, а я просто жму плечами.

– Если бы был какой-то способ – и если бы он был приемлем, – полковник бы уже его употребил.

– Ада? – мягко спрашивает Фарли. – Ты видишь что-то, чего не видим мы?

Ее глаза перебегают туда-сюда. Она изучает план и копается в собственных познаниях. Цифры, стратегии – всё, что хранится в непомерной памяти Ады. Ее молчание нас не радует.

– Нам нужен тот проклятый ясновидец, – бормочу я.

Мы ни разу не встречали Джона – того, кто помог Мэре найти меня. Но в королевских трансляциях я видела его не раз.

– Лучше бы он потрудился для нас…

– Если бы Джон хотел помочь, он бы пришел. Но его где-то носит. Этому проклятому уроду даже не хватило совести взять Мэру с собой, когда он сбежал, – отвечает Кэл, добавив ругательство.

– Нет смысла думать о том, что мы не можем изменить, – говори Фарли, шаркая ногой по холодному полу. – Значит, единственное, что нам осталось, – грубая сила? Разобрать башню по камушку? Заплатить литром крови за каждый отвоеванный шаг?

Прежде чем Кэл успевает вновь взорваться, дверь распахивается. Внутрь вваливаются Джулиан и Сара, оба с серебряным румянцем на щеках, с вытаращенными глазами. Полковник вскакивает – удивленный и встревоженный. В том, что касается Серебряных, мы не идиоты. Наш страх – врожденный, он в крови.