Астровитянка (сборник) - Николай Горькавый

– Подождите ещё десять секунд, мерзавцы, и мы повеселимся все вместе.

Но бассейн наполнился торопливым топотом ног и мгновенно опустел.

– Спасибо, Изабелла, – поблагодарила с признательностью Никки, осторожно вылезая из воды и надевая купальный халат. – Отмени, пожалуйста, тревогу.

– Я её не вызывала, – усмехнулась Изабелла, – но нажала бы кнопку, если бы они не исчезли…

– Умный ход! – засмеялась Никки. – Как здорово, что ты так рано проснулась! А то я уж и не знала, что делать с этими змеёнышами…

– Ты же сама послала мне мессидж и попросила спуститься в бассейн… – удивилась Изабелла.

– А… – сразу догадалась Никки. – Это мой Робби тебя разбудил, пёс этакий.

– Да, это я позвал Изабеллу, – проворчал Робби. – Не в полицию же звонить ради этих молокососов. Изабелла справилась отлично!

– Это верно! – сказала Никки, подошла к Изабелле и обняла её. – Ещё раз спасибо – и пойдём завтракать. Так как никого ещё нет, сядем за один стол – нарушим традицию…

– Пошли! – обрадовалась Изабелла.

Никки ехала в кафе на ранний завтрак и удивлялась выбору Робби. Если уж звонить кому-то из девчонок-Леопардов, то она остановила бы свой выбор на Изабелле в последнюю очередь, хотя была к ней вполне расположена, – уж очень робкой казалась эта беленькая первокурсница.

Но Вольдемар – Главный компьютер Колледжа – распределил её в Леопарды, и Робби выбрал именно Изабеллу для призыва на помощь. И девушка действительно вполне справилась: вела себя уверенно, даже жёстко в кризисной ситуации, в которой многие бы растерялись.

Может, мудрые компьютеры знают про нас нечто такое, о чём мы сами не догадываемся? Может, во всех робких и застенчивых спят Леопарды, нужно лишь разбудить этого смелого и сильного друга?

Уроки химии всегда нравились эйнштейнианцам. Химический кабинет украшали коллекции всевозможных руд и минералов, драгоценных и полудрагоценных кристаллов. На стене располагалась таблица Менделеева с развешенными кусочками металлов и пробирками с разноцветными порошками – образцами большинства химических элементов или их наиболее распространённых соединений, в углу – колбы с пробами грунта планет земной группы и всех спутников Солнечной системы, а в высоком – от пола до потолка – цилиндрическом аквариуме лился бесконечный ядовитый дождь и клубились рыжие аммиачно-метановые облака, иллюстрируя погодную химию Юпитера.

Учитель химии профессор Густав Цитцер – брат журналиста Юрия Цитцера, знакомого Никки по первому дню прилёта в Колледж, – всегда приготавливал что-нибудь интересненькое для своих учеников.

То достанет реторту с розовыми кристаллами и начнёт сыпать их на стол. Кристаллы падают и взрываются, исчезая с легким треском. Потом профессор подробно расскажет об этом нестойком соединении инертного газа, распадающемся при ударе, – и напишет соответствующие формулы.

То притащит фарфоровый тигель, начнет его нагревать на горелке, и из чашки полезут, извиваясь, длинные червяки! Когда утихнет визг слабонервных в первых рядах, профессор Цитцер с удовольствием объяснит, что это не черви, а вещество, расширяющееся при нагревании во много раз…

Профессор часто говорил странные вещи. Рассказывает о химической инертности азота – главного компонента земной атмосферы и о трудностях получения из него ценнейших аммиачных удобрений. Показывает на экране колоссальные колонны из крупповской стали, где за толстыми стенками, в невыносимой жаре и зубодробительном давлении азот нехотя соединяется с водородом, подчиняясь могучей воле человека. И вдруг заключает:

– Являются ли эти гигантские стальные установки для получения аммиака свидетельством человеческого могущества? Конечно, нет! Они – признак человеческой слабости. Вам приходится применять силу? Значит, вы не использовали ум. Клубеньковые бактерии в корнях бобовых растений умеют связывать атмосферный азот без всякого напряжения…

Контрольные он тоже задавал превосходные: