Астровитянка (сборник) - Николай Горькавый

Но сейчас! – Он потряс в воздухе журналом. – Я вынужден со всей категоричностью заявить о том, что эта гипотеза – порождение фантазии юного человека, не знакомого с современной наукой. Мисс Гринвич, – рассерженный профессор обратился прямо к Никки, – я запрещаю вам распространять и пропагандировать свою детскую теорию!

– Как быть со свободой слова, профессор? – удивилась Никки.

– Не передёргивайте! – сварливо возразил Гутт. – Речь идет о школьных занятиях. Я – преподаватель и оцениваю уровень ваших знаний в астрономии. Если вы будете высказывать неправильные взгляды, то я поставлю вам низкую оценку и не переведу на следующий курс. Если вы будете упорствовать в своих заблуждениях, то… судьбу студента, отказывающегося учиться по программе Колледжа, решает директор!

В аудитории повисла тишина. Профессор применил оружие максимального калибра.

– Вернёмся из мира фантазии к реальной Вселенной. Я не могу больше тратить время лекции на легковесную статью, у нас много реалистичных космологических теорий для обсуждения на наших занятиях.

– Сэр, – миролюбиво сказала Никки, – раньше я полагала, что реалистичных теорий не может быть много, такая теория должна быть одна. Но, собственно, я хотела спросить: какие космологические проблемы вы считаете самыми важными?

Профессор настороженно посмотрел на Никки – не попытка ли это втянуть его и аудиторию в бесплодную дискуссию о статье в «Юном астрономе»?

– Сегодня мы как раз приступаем к общему обзору современной космологии, – наконец сказал он, – который и начнём с перечисления основных загадок, стоящих перед ней. Первая проблема – гравитационная сингулярность. Всем известно, что гравитация является только притягивающей силой! – Профессор Гутт снова строго посмотрел на Никки. – Общеизвестна ньютоновская формула для гравитационного притяжения, зависящего от массы тела и от квадрата обратного расстояния до его центра.

Вольдемар показал формулу Ньютона на экране и стал манипулировать ею, иллюстрируя слова профессора:

– Если в формуле принять массу постоянной и устремить радиус сферического тела к нулю, то есть сжимать тело в точку, то гравитационная сила и плотность самого тела устремится в данной точке к бесконечности. Физики назвали точку бесконечного сжатия «сингулярностью» от латинского singularis – отдельный, особый.

На экране Волди не без артистичности устремил график в бесконечность.

– Это не просто гипотетический случай. Ещё в двадцатом веке Чандра, Пенроуз и Хокинг математически строго доказали, что сжатие или коллапс массивной звезды неизбежен – его невозможно остановить! Следовательно, вещество звезды или всей Вселенной должно сжаться в сингулярную точку. Многие учёные считали, что наличие сингулярности в решении уравнений означает величайший кризис в физике…

Профессор посмаковал острую проблему сингулярности и воскликнул:

– Сжатие в точку целой Вселенной! Сотни миллиардов галактик; в каждой сотни миллиардов звёзд; любая весом в сотни миллионов миллиардов тонн раскалённого вещества – и всё должно уместиться в одной точке, не имеющей размера вообще! Да – судьба незавидная, но неизбежная. Ведь с математической теоремой не поспоришь! – и он снова назидательно посмотрел на спокойную Никки.

– Ну-ну, профессор, – свободно сказала девочка с астероида, – с математической теоремой и не нужно спорить, нужно обсуждать – соответствует ли данная теорема физической реальности. Предположение о постоянстве массы сразу делает категоричный пафос теоремы о сингулярности неприменимым к реальной Вселенной. Теорема Пенроуза – Хокинга математически верна, но физически бессмысленна!