Прыжок в бездну - Марина Эльденберт (2021)

Кольцо было совсем не похоже на кольцо, которое мне подарил Торн. В смысле я выбирала так, чтобы оно было не похоже, а Бен, если и имел свои мысли на эту тему, вообще никак их не озвучил. Что меня, несомненно, радовало. Потому что если бы он хоть заикнулся об этом, я бы развернулась и ушла прямо из магазина, но он не заикнулся. Он вообще выключил свой сарказм, никоим образом не проявляя его, пока мы ходили по ювелирным бутикам. Разве что отказался мне покупать самое простое, которое я выбрала исключительно чтобы выбрать.

– Свадьба у нас будет на двоих, но это не значит, что ты не будешь со мной появляться на людях, – сообщил он. – Хочешь, чтобы меня назвали жмотом столетия?

Я понятия не имела, кто из его окружения на глаз может определить стоимость кольца (но если у него есть знакомые, натасканные на роскошь, как Ингрид, то наверняка могут), поэтому на такой компромисс согласилась. В итоге мой палец украшал роскошный ободок из белого золота, усыпанный ночными бриллиантами. Камня, который есть только в Рагране, – с легким сиреневым отливом, напоминающим ночное небо.

В общем, у меня снова было помолвочное кольцо.

И сумма, на которую мы с Лари договаривались, потому что я согласовала те фотки, на которых не было видно харргалахт. Бен обещал, что они нигде не появятся, и я решила ему довериться. В конце концов, странно было бы не доверять тому, за кого собираешься замуж, и без конца ломиться в стену, где предполагалась дверь.

Под стеной я подразумевала Торна.

А под дверью – наши с ним несостоявшиеся отношения.

Пустота, которая с каждым днем все больше разрасталась там, где могли бы быть чувства, мне ничуть не мешала. Наверное, чем дальше, тем будет проще. Сегодня ночью мне, например, Торн не снился. Проснувшись в одиночестве, я долго смотрела на пустую половину кровати и думала о том, как безумно мне хотелось бы… там, в том прошлом, где дверь все-таки была… проснуться именно рядом с ним.

Дурацкие мысли провоцировали дурацкие слезы, но я все равно не могла от них избавиться. Для меня было очевидно, что от Торна во мне не только малыш, которого я пока даже не чувствую (странно, но с момента приезда в Рагран меня ни разу не тошнило и не штормило), но и нечто большее. Странная межпространственная связь, которую не разорвать границей между странами и простым «мы решили, что поторопились».

Или что я там сказала в ту ночь?

Сейчас события казались смазанными, затертыми, я помнила скорее чувства. Это ощущение падения в пропасть, а еще его взгляд. Что было бы, если бы я не сказала тех слов?

– Вирр?

– Гринни, умница ты моя.

Я все-таки села на постели, выбрасывая себя в реальность из совсем ненужного состояния. Что было бы, я уже не узнаю. Зато я знаю, что было после, и это весьма показательно. Мужчина, который вышвыривает мою семью из страны и приказывает мне лечь животом на стол, моего ребенка воспитывать не будет.

Я сходила в душ, после чего вслед за пританцовывающей от нетерпения пушистой мелочью отправилась на кухню. Пока она ела, я старалась не думать о Верраже. Чтобы не думать, включила визор, на местных рагранских шли какие-то совершенно неинтересные шоу, и я ткнула в международный. Там говорили о политике Аронгары, и я оставила диктора болтать фоном, а сама болтала ногой, представляя своего малыша.

Каким он будет?

Вчера, пока мы ходили по магазинам, Бен сказал, что Арден перегнул и что такой всплеск – как был у меня на фотосессии – это скорее проекция моих очень сильных эмоций. Что ничего страшного мне не грозит, но все равно, чем скорее я перееду к нему, тем лучше. Я сказала, что перееду после свадьбы, а до этого просто всегда буду на связи. Честно говоря, меня успокаивала его уверенность. То, что Арден действительно мог перегнуть – да хотя бы по приказу Торна, – я не сомневалась.