Прыжок в бездну - Марина Эльденберт (2021)

А после иду к дивану и ложусь. Так мы и лежим в тишине, под биение моего сердца и, наверное, под ее. Просто оно такое крохотное, это сердечко, что я еще не могу его слышать, но осознание этого заставляет меня понимать: в задницу Торна. В задницу Солливер Ригхарн. В задницу все, что может заставить волноваться мою малышку.

– Тебе нравится Бен? – спрашиваю я.

Глупо ждать ответа, но мне в пальцы опять ударяет легкими искрами. Она откликается на мои чувства, не на слова, но я думаю, что Бен ей нравится. Потому что иначе она не позволила бы мне к нему даже приблизиться. Она всегда откликается на сильные чувства и эмоции, а с Беном я ни разу не вспыхнула ледяным пламенем. И это хорошо. Это действительно хорошо, в сложившихся обстоятельствах – то, что надо.

Не знаю, сколько мы так лежим, пока к нам подползает Гринни.

Я все-таки поднимаюсь, иду за телефоном.

– Бен, – говорю без предисловий, – я сейчас фонтанировала ледяным пламенем.

Все это – неестественно спокойно, потому что иначе…

– Что?!

– Просто приезжай, когда сможешь. Сейчас все хорошо, мне кажется, ребенок реагирует на мои чувства.

Я нажимаю отбой, чтобы не углубляться в тему, потом вместе с телефоном возвращаюсь на диван. Смотрю и читаю про малышей на первом и втором месяцах – пытаюсь понять, сколько же ей? Гринни приплясывает рядом, но я не готова идти с ней на улицу. Несмотря на то что мне удалось нас успокоить, ледяное пламя посреди Раграна – не то, что стоит афишировать. Читаю про малышей и улыбаюсь – это успокаивает, а мне сейчас нужно отвлечься, причем чем дальше я уйду от темы Торна и его новой первой ферны, тем лучше.

Я рассматриваю крохотные эмбрионы на картинках и улыбаюсь.

На кого будет похожа моя Льдинка? На меня или…

На этой мысли я резко закрываю вкладки с описанием первых месяцев беременности и иду в соцсеть к Лари. На фото, где я парю, десятки тысяч комментариев, наверняка самых разных, но я даже их не читаю. Листаю фото, рассматривая летящее платье, алые ленты, мои раскинутые, как в полете, руки.

Мне оставалось два шага до «Эрвилль де Олис», но сейчас у меня есть нечто гораздо более ценное. Моя Льдинка. А шоу…

Я неожиданно подскакиваю на диване.

Идея, которая приходит мне в голову, совершенно сумасшедшая, и она не вяжется с тем, что происходит в моей жизни. Тем не менее она вяжется с ним гораздо больше, чем исполнение трюков в «Эрвилль де Олис», и с каждым мгновением кажется мне все более и более реалистичной.

Хотя и безумно далекой.

Что, если мне сделать свое шоу?

Эта идея настолько меня захватывает, что я с трудом заставляю себя остаться на диване, не бегать, не прыгать и вообще не совершать никаких резких движений, потому что внутри у меня совершенно непредсказуемая Льдинка. Зато единственный мой друг (не считая Гринни) – смартфон, туда я сейчас и пишу.

Аэрошоу?

Знак вопроса выделяю пожирнее и подчеркиваю. У «Эрвилль де Олис» изначально была задумка связать театр и ледовое шоу, ленты туда добавились уже чуть позже в качестве акробатических трюков, а я сейчас думаю – каково это, сделать шоу, которое полностью в воздухе? То есть от начала и до конца. Все в парении. Все на лентах. Все в воздухе.

Меня так захватывает эта идея, что я пишу, пишу и пишу, вываливая в заметки все, что мне приходит в голову, и даже не сразу слышу звонок. А когда слышу, подскакиваю повторно, поднимаю голову, пялюсь на дверь и вспоминаю про Бена.

Гринни уже встречает его, ставит лапы на стену рядом с дверью и верещит, но, когда я открываю, разумеется, на нее никто не обращает внимания. Он влетает в квартиру, вглядывается в мое лицо, осматривает от кончиков пальцев до макушки, кажется, вообще сканирует взглядом.

И только потом выдает:

– Ледяное пламя, Лаура? Это была шутка?

– Нет. – Я показываю на валяющийся в луже дистанционный пульт.

– Ты полила пульт вместо цветочка?