История с привидениями (перевод Александра Крышана) - Питер Страуб (1979)

Нетти издала звук. Ее голова казалась Фредди сплошным провалом распахнутого рта. Старушку до подбородка укутывали одеяла, а голова была запрокинута назад каким-то жутким сокращением мышц, так что рот ее был постоянно открыт.

– Помнишь милого мистера Робинсона? – спросила Ри у своей сестры, ставя чашки с кофе на стол. Ри, наверно, всегда ела стоя, потому что она и сейчас, похоже, не собиралась присесть. – Он поможет нам получить компенсацию за бедняжку Шоколадика. Он оформляет документы, не так ли? Он оформляет документы.

– Руар, – пролепетала Нетти, тряся головой, – Глр рор.

– Вернет нам наши денежки, правильно, – сказала Ри. – Нетти согласна, мистер Робинсон.

– Я бы так не сказал… – произнес он, вновь отводя взгляд. – Давайте о деле, хорошо? Я так понял, что животное звали…

– А вот и мистер Хардести! – перебила Ри. Фредди услышал, как к дому подъехала машина, и положил ручку на документы, разложенные на коленях. Невольно он взглянул на Нетти, которая шевелила ртом и мечтательно глядела в грязный потолок. Ри поставила свою чашку на стол и заковыляла к двери. «А вот Льюис вскочил бы и открыл ей дверь», – подумал Фредди, сжимая в руках пачку бланков.

– Да сидите вы, ради бога, – отрывисто сказала Ри.

Башмаки Хардести проскрипели по занесенному снегом крыльцу. Он успел дважды постучать, прежде чем Ри дотащилась до двери.

Фредди слишком часто видел Уолта Хардести в «Хемфрис Плэйс» – тот проскальзывал в заднюю комнату в восемь и, шатаясь, выбирался оттуда к двенадцати, – чтобы всерьез воспринимать его как шерифа. Он выглядел как вечно недовольный неудачник. Когда Ри открыла дверь, Хардести стоял на крыльце – руки в карманах, глаза скрыты забралом черных очков – и не двигался с места.

– Здрасьте, мисс Дэдам, – сказал он. – Ну, что тут у вас?

Ри плотнее укуталась в шаль и вышла к нему. Фредди помедлил, но понял, что она не собирается возвращаться в дом; он сгрузил бумаги на стул и последовал за ней. Нетти затрясла головой, когда он проходил мимо нее.

– Я знаю, кто это сделал, – услышал он, приближаясь. Голос старушки был высок и полон негодования. – Джим Харди, вот кто!

– Да ну? – сказал Хардести. Фредди присоединился к ним, и шериф приветствовал его кивком. – А вы уже тут как тут, мистер Робинсон?

– Работа такая… – пробормотал Фредди. – Приходится оформлять документы.

– Что б вы без бумаг делали… – натянуто улыбнулся ему Хардести.

– Это точно Джим Харди, – настаивала Ри. – Мерзкий мальчишка!

– Ладно, поглядим… – сказал Хардести. Они уже почти подошли к конюшне. – Кто обнаружил мертвое животное – вы?

– У нас сейчас один юноша подрабатывает, – ответила Ри. – Он приходит кормить, поить, убирать навоз… Он гомосексуалист, – добавила она, и Фредди удивленно вздернул голову. Запахло навозом. – Он и обнаружил Шоколадика. Шестьсот долларов чистого мяса, мистер Робинсон, независимо от того, кто это сделал.

– Ох, откуда у вас такая цифра? – спросил Фредди. Хардести открывал дверь конюшни. Фредди все лошади внушали страх. Они раздували широкие ноздри и косили на него огромными глазами.

– А оттуда, что его папа был Генерал Херши, а мама – Сладкоежка, и они тоже были прекрасными лошадьми, так-то вот. Мы могли бы продать его как племенного жеребца кому угодно. Нетти всегда говорила, что он вылитый Сухарик.

– Сухарик, – процедил сквозь зубы Хардести.

– Вы слишком молоды, чтобы помнить хоть одну настоящую лошадь, – сказала Ри. – Обязательно запишите. Шестьсот долларов. – Она шла впереди, и лошади в стойлах испуганно шарахались или оборачивались, в зависимости от своего темперамента.

– Грязноватые у вас животные, – заметил Хардести. Фредди взглянул повнимательнее и разглядел на боках некоторых лошадей пятна сухой грязи.

– Пугливые, – сказал он.