История с привидениями (перевод Александра Крышана) - Питер Страуб (1979)

Конечно же, они думали о Джоне Джеффри. Новости обрушились около полудня того дня, когда сила воспоминаний Рики достигла своего апогея: он понял, что стряслось нечто ужасное, как только услышал на другом конце телефонной линии дрожащий голос Милли Шин.

– Это… Это… – невнятно пролепетала она прерывающимся голосом. – Мистер Готорн?

– Да, это я, Милли, – ответил он. – Что случилось? – Он нажал кнопку селектора, соединяющего его с кабинетом Сирса, и попросил его тоже включить динамик. – Что стряслось, Милли? – спросил он, думая о том, что его голос для Сирса, должно быть, звучит оглушительно; однако тише говорить он не мог: динамики воспроизводили голос клиента с нормальной громкостью, в то же время утраивали громкость голоса любого, находящегося на линии в офисе.

– Ты порвешь мои барабанные перепонки, – пожаловался Сирс.

– Извини, – сказал Рики. – Милли, вы здесь? Сирс, Милли звонит.

– Я понял. Милли, чем могу помочь?

– О-о-о-о! – взвыла она, и шею Рики словно обдало холодом.

В трубке стихло.

– Позови ее, – скомандовал Сирс.

– Милли, вы тут?

Рики услышал, как телефон ударился обо что-то твердое.

Затем раздался голос Уолта Хардести:

– Эй, это шериф. Мистер Готорн?

– Да. Мистер Джеймс тоже на линии. Что происходит, Уолт? С Милли все в порядке?

– Она стоит, смотрит в окно. А кто она ему, жена? Я думал, жена.

Сирс не вытерпел и ворвался в их разговор – его голос прогрохотал в кабинете Рики, как залп орудия:

– Она его экономка. Теперь скажите нам, что у вас происходит.

– А убивается прямо как жена. Вы адвокаты доктора Джеффри?

– Да, – сказал Рики.

– Вы еще не слышали про него?

Оба партнера молчали. Если Сирс чувствовал то же, что и Рики, его горло сдавило слишком сильно, чтобы говорить.

– Ну… он тут решил попрыгать, – сказал Хардести. – Эй, леди, успокойтесь, присядьте, что ли…

– ОН… ЧТО?!! – взревел Сирс.

– Ну, он сиганул с моста с утра пораньше. Я и говорю – прыгун. Леди, успокойтесь, дайте поговорить.

– Леди зовут миссис Шин, – сказал Сирс, овладев собой. – Она станет более управляемой, если вы удосужитесь называть ее так. А теперь, поскольку миссис Шин, очевидно, хотела поговорить с нами и не смогла, будьте добры, потрудитесь объяснить, что случилось с Джоном Джеффри.

– Он нырнул с…

– Следите за своей речью. Он упал с моста. С какого моста?

– Черт, да с моста через реку, с какого еще?

– В каком он состоянии?

– Мертв, как гвоздь, в каком еще? Скажите, кто позаботится об опознании, оформлении и обо всем остальном? Эта леди не в себе…

– Мы, – сказал Рики.

– И мы позаботимся кое о чем другом, – прорычал Сирс. – Ваше поведение позорно! Ваша манера выражаться постыдна! Вы болван, Хардести!

– Да погодите, черт вас…

– И ЕЩЕ! Если вы берете на себя ответственность заявлять, что доктор Джеффри совершил самоубийство, вы, несомненно, на ложном пути, мой друг, и я советовал бы вам держать подобные домыслы при себе.

– Да Омар Норрис видел, как все было, – сказал Хардести. – Нам сейчас необходимо провести опознание перед вскрытием, так может, закончим разговор, и вы подъедете сюда?

Через пять минут после того, как Рики повесил трубку, на пороге появился Сирс. Он уже надевал пальто:

– Это какая-то ошибка, но все равно поехали туда.

Телефон зазвонил снова.

– Не отвечай, – сказал Сирс, но Рики снял трубку. – Да?

– В приемной молодая женщина, она хочет вас видеть, мистер Джеймс, – доложила консьержка.

– Попросите ее прийти завтра, миссис Куаст. Сегодня утром скончался доктор Джеффри, и сейчас мы с мистером Джеймсом едем к мистеру Хардести.

– А что… – миссис Куаст, едва не шагнув за грань осторожности, сменила тему. – Я вам очень сочувствую, мистер Готорн. Вы хотите, чтоб я сообщила миссис Готорн?