Мекленбургская принцесса - Иван Оченков (2019)

Померанец немного помялся, но, посмотрев в невинное лицо Карла Густава, решил, что никакой беды не случится, и, поклонившись, решительно пошагал за лакеем. Мальчик, в свою очередь, дождался, когда его шаги стихнут, и, разувшись, чтобы не привлекать внимания стуком каблуков, побежал вслед за ним. Быстро добравшись до комнаты, игравшей роль кордегардии, принц приложил ухо к двери и стал жадно слушать разговор за ней.

– Мы доставили этого человека, господин барон, – докладывал кто-то его наставнику сиплым голосом. – Все как вы просили, тихо и благородно!

– Он сопротивлялся?

– Не успел.

– Но он цел?

– Как можно, – оскорбился сиплый, – вы же просили!

– Хорошо.

В приоткрытую щелку было видно, как в скупо освещенную комнату втолкнули связанного человека. Лицо его было закрыто каким-то мешком, руки стянуты за спиной, а с боков его поддерживали двое сопровождающих совершенно разбойничьего вида. Во всяком случае, именно так показалось принцу.

– Развяжите его, – коротко велел фон Гершов.

Сопровождающие переглянулись, однако, не решившись перечить, исполнили приказание.

– А теперь оставьте нас!

– Но, господин барон…

– Исполнять!

Дождавшись, когда люди с разбойничьими лицами выйдут, освобожденный ими пленник медленно стянул с головы мешок и, подняв голову, немного вызывающим голосом сказал:

– А я-то все думал: кого это они называют бароном?

– Ты мог бы носить такой же титул, – не повышая голос, ответил ему Кароль.

– Видимо, не судьба, – грустно усмехнулся Боле-слав.

– Человек сам кузнец своей судьбы.

– Ты уже и говоришь, как он…

– Когда-то мы оба так говорили.

– К чему теперь эти воспоминания?

– Ну, с чего-то же надо начать разговор…

– Нам не о чем разговаривать.

– Ошибаешься, брат. Ты можешь мне не верить, но, кажется, Иоганн знал, что я тебя встречу.

– Вот как? Впрочем, я не удивлен, он всегда и все знает наперед. И что же он тебе приказал – отправить меня на виселицу?

– Он просил передать, что прощает тебя.

– Хм, неожиданно. Что-нибудь еще?

– Еще он просил, чтобы я тебе не мстил.

– Наверное, тебе трудно выполнить эту просьбу…

– Как тебе сказать, брат… – вздохнул Кароль, – если бы он не просил, а приказал – я бы, наверное, ослушался…

– По крайней мере, честно. Но зачем тогда меня сюда притащили?

– Ты знаешь, что за послание привез?

– Нет, – покачал головой Болеслав, – меня не посвящали в это.

– А кому оно предназначалось?

– Раз меня схватили – ты, вероятно, знаешь.

– Отвечай!

– Причетнику собора.

– Святая простота! Он, как и ты, всего лишь футляр для послания. Главный получатель – епископ Глюк. Ты помнишь его?

– Немного. Кажется, наш герцог его недолюбливал, причем это у них было взаимно.

– Это точно, и со временем их чувства только укрепились, а теперь подумай: зачем тем, кому ты сейчас служишь, писать лютеранскому епископу?

– Слишком сложный вопрос для лейтенанта рейтаров.

– А для приближенного герцога-странника?

– Это было давно!

– Не так уж и давно, Болеслав, подумай хорошенько.

– Ну, не знаю… случается, что и злейшие враги объединяются, когда у них появляется общий противник. А Иоганн Альбрехт, надо отдать ему должное, умеет наживать себе врагов.

– Умеет и друзей.

– Тоже верно, не зря ведь его избрали своим царем московиты. Кстати, как он ими правит? Нет, среди них есть неплохие парни вроде Никиты или Анисима, но ведь они же… дикие!

– Не такие уж и дикие. Но ты не договорил.

– Да что тут толковать, даже среди самых ярых папистов случаются люди, что за пригоршню полновесных дукатов надевают на голову чалму и поют суры из Корана, как будто всю жизнь только этим и занимались. Почему бы таким не быть и среди последователей Лютера?